Проклятье на последнем вздохе или Underground

Попив чайку и никого за это не поблагодарив, Марина повертелась перед зеркалом и, наконец, удалилась.

— И чего у тебя может быть общего с этой стервой, Ань? — прорвало Надежду Филипповну, как только за Мариной закрылась дверь. — Вы же разного поля ягоды. Гляди, подставит она тебя!

— Да она для меня только сотрудник, — оправдывалась Анна, обирая катышки со своей застиранной юбки, которая рядом с шикарным джерсовым костюмом Марины выглядела половой тряпкой. И, конечно же, где — то на самом краешке сознания Анне хотелось иметь такую же одежду, как у Марины, только более приглушённых тонов.

На какое — то время Марина со сватовством отстала. Даже реже стала заходить в бухгалтерию. Возможно, нашла себе другую компанию для приятного времяпровождения на работе. И Анну это радовало.

59

Дружно начавшаяся весна быстро согнала побуревший снег. Мелкие уличные ручейки, становясь в оврагах маленькими бурлящими речками, с шумом стекали в реку, подтачивая на ней подтаявший лёд. Он потемнел, покоробился и треснул. Огромные льдины поплыли по реке, наползая друг на друга, образуя мощные заторы, едва не снёсшие опоры железнодорожного моста.

Днём тёплое солнышко кропотливо подсушивало Подмосковную глинистую почву, а ночные заморозки вымораживали последнюю сырость. Вот вроде бы показалась зелёная травка, но опять налетела двухдневная, знойкая метель и всё снова засыпала недолгими сугробами. Потом им на смену пришла грязь.

Вместе с ней в конце улицы появились каток и асфальто — укладочная техника, которую обещали ещё в прошлом году. Дорожные рабочие засыпали рытвины и канавы и рычащие самосвалы, завезли и рассыпали щебёнку по проезжей части дороги.

И тут опять пошёл сильный дождь. Он надолго разогнал дорожников, но вызвал великий энтузиазм в массах: особо додельные местные жители не погнушались сгрести щебёнку с дороги прямо к своим дворам.

Но со временем погода устоялась и дорожники, вернув щебёнку на место, принялись за укладочные работы. Шум, грохот, тяжёлая работа дорожных рабочих и резкий, доселе незнакомый этим местам запах горячего асфальта оставили после себя ровную дорогу, обогнувшую парк и ведущую до самого вокзала.

Узкие аллейки парка асфальтировали в ручную. И некоторые, далеко выступавшие корнями, разросшиеся вдоль дорожек деревья пришлось спилить. Правда, не всем жителям посёлка эти усовершенствования пришлись по душе, но большинством мнений затянувшиеся прения пришлось прекратить.

А покрашенная серебрянкой статуя Ильича на главной аллее, стоявшая на низком постаменте, одной рукой придерживала лацкан серебряного пиджака, а другую приветливо протягивала уставшим за день рабочим. Дедушка Ленин смотрел на результаты их тяжёлой работы с, присущим ему, добрым прищуром. Ему нравилась эта новая, с твёрдым покрытием дорога, ведущая в светлое будущее.

Нашедшие себе новое занятие дети, быстро разрисовали дорогу разноцветными мелками, а жительницы счастливой улицы гордо цокали по асфальту каблучками туфель, которые они теперь могли себе позволить одеть вместо резиновых сапог даже в сырую погоду.

Остальные граждане посёлка продолжали мужественно протаптывать народные тропы разной траектории, лишь бы, в конце концов, выбраться на сухой и чистый асфальт.

Но вскоре ностальгия по бывшей тихой, заросшей лопухами и одуванчиками, а в некоторых местах — лебедой, улице пробила не только окрестных воробьёв и кур. Блага цивилизации начали поворачиваться к местным жителям уже другим, далеко не лучшим боком.

По улице резво понеслись невесть откуда взявшиеся «Москвичи», «Запорожцы», «Волги». Затрещали юркие мотоциклы. В сухую погоду они гоняли по улице ненавистную пыль, предпочитавшую осаживаться на сушившемся во дворах белье, а в домах — на мебели. А в сырую — травили обитателей, оказавшейся слишком тесной улицы, смрадными, выхлопными газами, легко проникавшими во все щели домов.

От многолетней привычки жителей посудачить или молча покурить на крыльце, теперь пришлось отказаться. Даже кошки перестали собираться на заборах на свои кошачьи концерты.

Бестолковые куры, хозяйничавшие на улице, теперь гибли под колёсами многочисленного автотранспорта, наконец получившего одну чистую дорогу в посёлке. Но лихие водители не обращали внимания на такие мелочи, как несущаяся им вдогонку брань пострадавших хозяек.

А на следующую весну жители заасфальтированной улицы с ужасом обнаружили подвалы своих сараев затопленными грунтовой водой, в которой плавали кадки с остатками квашеной капусты, а другие — с несъеденными за зиму солёными огурцами.

Анна с Ритой некоторое время смотрели на эту хрень в диком удивлении, а потом долго и самоотверженно вычерпывали ледяную воду ведрами, отсчитывая пять ступеней вверх и вниз по подвальной лестнице, которая дальше утопала в тёмном омуте, образовавшемся в их погребе, но вода всё не кончалась. Сырая лестница угрожающе елозила по залитому водой каменному полу, приводила в содрогание и вызывала дрожь в коленях.

Несколько раз облившаяся выплёскивающейся из ведра ледяной водой Рита засопливилась и к вечеру у неё разболелось ухо.