Проклятье старого козла

Может, почки? Печень? Селезенка? Глаза? На пересадку… Или он искал суррогатную мать для своего будущего наследника, а она ему подходила лучше всего? Может, Юля была похожа на ту самую четвертую жену? Вот где кроется правда…

В полночь, после нескольких часов подобного бреда Юля поняла, что она настоящая маньячка, и своим сумасшествием полностью разоблачает теорию о маскулинных корнях маньячества.

На этой то ли радостной, то ли нерадостной ноте она пошла встряхнуть бутылочку с жидкостью, на дне которой выпал осадок, а жидкость сделалась бурой. Некрасивыми и странными хлопьями переливалось зелье, одним только цветом наводящее ужас. Но только не на Юлю.

Оставалось четыре дня до созревания. И уже нужны были коды от сейфов, где деньги лежат. Вот о чем приходилось думать.

Таким образом, секс становился необходимостью. Однако он стал еще большей надобностью, когда Юля узнала, что шеф улетает в командировку как раз на четыре дня, которые она распланировала на совращение жертвы, чтобы влезть в доверие мягко и постепенно.

И с радостным видом Захар Анатольевич объявил ей эту ужасную новость, присовокупив, что на четвертый день по прилету, вечером, очень ждет ее в гости. На сюрприз.

У Юли алаверды тоже имелся сюрприз.

И за четыре дня, почти потеряв сон из-за составления плана «Как выведать заветные цифры от сейфа», где хранилась жизнь мамы, Юля решилась на план под названием «Страстный», то есть: очаровать, охмурить патрона быстро и настолько, чтоб тот потерял последние остатки разума в пылу страсти (а страсть Юля обещала воссоздать до уровня «Адский», применив все мыслимые и немыслимые приемы в ублажении мужского тела). И когда мужской мозг будет похож на плавленый сырок, попросить провести экскурсию по сейфам или показать, как они работают.

Короче, убедить открыть чертову стальную коробку, предварительно выпив зелье. Как только деньги будут в зоне пионерского расстояния, то есть на расстоянии вытянутой руки без преград, проклясть шефа, то есть пожелать ему смерти окончательно и бесповоротно. Дождаться, когда проклятье подействует. Закрыть сейф и ретироваться.

Наутро домработница обнаружит холодный труп. Возможно, даже скорее всего, заподозрят ее, как последнюю свидетельницу и возможную любовницу. Однако вскрытие ничего внятного не покажет: пили, ели, но не жидкость для мытья стекол или краску для волос. И дело закроют. Скорее всего, Юля потеряет работу, но ей уже это будет неважно. Скоро придется устраивать маму на операцию, сдавать анализы, ходить на консультации. Короче, куча дел. Еще дурочку-сестру встречать из Индии. А с этими чилийскими магическими делами, разбавленными походами в Большой театр, у Юли даже не было возможности отвезти машину на техосмотр. Придется сестрице на автобусе ехать прям в сари.

Юля прикусила губу. Как-то что-то не ладилось с планом… На сердце было тяжело.

И она совсем не беспокоилась из-за секса или открытия сейфа, или предстоящей операции. Тут было другое. Она сделала ошибку всех неудачливых маньяков, пойманных с поличным, – слишком близко подпустила жертву к себе. Прикипела к жертве. Из-за этого мог разрушиться весь план… Господи! Столько усилий, столько переживаний. И все из-за того, что ей стал нравиться этот старый козел.

– Да он бабник хренов! – грубо крикнула Юля отражению в зеркале. – О чем ты думаешь? Он переспал со всеми официантками и бухгалтершами в округе. Ему, небось, твоей фамилии для счета ровного не хватает в алфавите девочек, которых он поимел!

– Точно, – зло выругалось выражение, вспоминая все слухи о похождениях шефа. – Как бабочек нас собирает и накалывает на макет, маньяк.

Близился четвертый день. Юля надела красное белье, но потом переоделась в черное. Наконец, пошла и купила белое кружевное. Убийство и месть не терпят страсти и эмоций. Хладнокровное убийство, как белое полотно, – вот залог успеха преступления. Она положила маленькую бутылочку бурой жидкости в сумочку и отправилась в гости к Захару Анатольевичу. Ноябрь стоял морозный, снежный, но Юле в тонких беленьких чулках на легкое платье и пальто без шарфа было жарко. Она пылала изнутри, зная, что поступает правильно, пусть жестоко и ужасно. Но ради матери любой бы пошел на убийство.

Захар Анатольевич встретил Юлю поцелуем в щеку. Она не стала с порога набрасываться с приемами, что приготовила дома для разжижения мозгов. Просто мило ответила сухим поцелуем в чисто выбритую приятно пахнущую щеку.

– Ничего, ничего, – мычала она под нос, – скоро ты насладишься.

А он и в самом деле наслаждался: обалдел от ее наряда, тонкого трикотажного платьица, беленьких чулочек, задумчивого бледного вида. Предложил ей выпить, она не отказалась… от водки. Он ничего не сказал, хотя для водки у него не было рюмок, поэтому налил напиток прямо в бокал для вина.

Вообще, он был каким-то теплым и загадочным, послушным и милым.

– Наверное, чувствует приближающуюся смерть, – думала Юля.

– Юлечка, помнишь я говорил о сюрпризе? – он улыбнулся.

Девушка кивнула и вздохнула, подумав: «Обмен сюрпризами, да-да!».