Проклятье

У Аннет был один недостаток — или достоинство — за пятнадцать минут до окончания пары она незаметно сползала с научных тем и переключалась на обывательские рассказы о том, какая сегодня была пробка на проспекте Рождественского, и как у её подруги украли сумку с кошельком, паспортом и дорогущей помадой.

Тогда парни принимались за свои дела, а девушки внимали и поддакивали. Перебить Аннет в такие моменты мог разве что ректор, и то не факт.

— Я убью твоего Мифа, — сказала Сабрина, откидываясь на спинку стула. — Можно я его убью?

— Делай, что хочешь.

Маше незачем было убивать Мифа. Она знала, что уничтожит его, но по-другому. Она уничтожит его жизнь, и пусть он почувствует, как это, когда тебя предают. Для исполнения её плана требовалось время и терпение, поэтому Маша терпеливо вытирала потёкшую тушь и перекрашивалась заново. Поэтому она уговаривала себя не звонить ему.

После лекции они спустились в библиотеку. Пока Сабрина выписывала учебники, Маша подошла к стойке с научными журналами, от скуки подцепила свежий институтский вестник. На обложке красовался герб — здание в овале и хищная птица в полёте над ним. Она перелистала страницы и зацепилась вдруг взглядом за знакомую фразу.

«Сущность четвёртого порядка была определена нами как модификация…»

Смертёныш. Она точно помнила, что писала так о нём. Маша хмыкнула и принялась листать дальше. Мало ли аномалий четвёртого порядка описывается каждый месяц сухими научными фразами. Сабрина у стойки библиотекаря любовалась потолком в ожидании, когда ей принесут книги.

Маша вернулась назад, к статье и нашла фамилию автора. «Сибирская К.», — курсивом вилось под названием. Название было путаным, незнакомым Маше. Но цифры в колонках таблицы она помнила почти наизусть. И пропущенную запятую во втором абзаце. Она почувствовала, как внутри стало горячо, а потом сразу холодно.

«К» — это Карина, никаких сомнений. Можно, конечно, подняться на кафедру и спросить, кто такая эта Сибирская, но к чему формальные выяснения, они не в кабинете следователя. Вот статья, вот буква «К» — обрезанное имя. Всё предельно ясно. Соискателям вроде бы очень нужны статьи в центральной печати, а Картина в её-то положении — разве может лазить по чердакам и подвалам.

Заложив нужное место пальцем, Маша подошла к Сабрине. Та перебирала книги под бдительным взглядом библиотекарши.

— Это из фонда редких… только в читальном зале.

— Сабрина, — позвала Маша.

Та дёрнула плечом.

— Секунду. Выпишите мне эту в читальный зал.

— На неделю. Хватит? — Библиотекарша так сморщилась, будто Сабрина отбирала у неё младенца.

Маша тронула подругу за локоть.

— Посмотри, а?

— Погоди говорю.

Маша отступила, заново пролистала журнал. Может, сделать копию на память? А, чёрт с ним. Она вернула журнал на стойку и пошла к Сабрине, которая уже тащила гору книг к столу.

— Что ты хотела?

— Ничего, ерунда, — через силу улыбнулась Маша.

На следующую пару Миф снова не пришёл, и это уже никого не удивило. Группа постояла под дверями аудитории положенные пятнадцать минут и хотели уже разбрестись, кто куда, но, цокая каблуками, пришла Аннет.

— У вас же семинар сегодня? Вот и отлично. Идёмте.

В маленькую угловую комнату набилось сразу два потока — третий курс и четвёртый. Выяснилось, что Аннет попросили взять третьекурсников к себе, «чтобы не бродили по коридорам».

— Уж лучше бы побродили, — проворчала Сабрина, раскладывая вещи на первой парте.

Пока Аннет суетилась, заставляя парней поплотнее закрыть окна, пока комната была похожа на растревоженный муравейник, Сабрина вытащила Машу в коридор.

— Слушай, ты знаешь, кто его любовница? Она работает гардеробщицей в библиотеке.

— Чья? — не сразу сообразила Маша. — А-а-а… Откуда ты знаешь?

Сабрина закатила глаза: «ну что за глупые вопросы».

— Видела. Она его встречать ходила к институту, к последней паре. И они вместе уходили. Я очень хорошо запомнила её — она ещё носит такие перчатки без пальцев. Даже когда работает.

Маша пожалела, что никогда раньше не смотрела в лицо библиотечной гардеробщице. Теперь она хотя бы знала, красивая ли она. Впрочем, какая разница.

Отвернувшись в сторону, Сабрина продолжала:

— Говорят, что она тоже исчезла. Но вообще-то она вроде в отпуск ушла. Здесь по-разному говорят. Тьфу, приходится верить в эти сплетни.

— Зачем ты мне рассказываешь? — хмуро поинтересовалась Маша. Она тёрла лоб, пытаясь вспомнить гардеробщицу, которая ходила в перчатках без пальцев. То ей казалось, что она точно помнит её рыжий свитер и вежливую улыбку, то наоборот — не помнит ничего.

— Начинаем, — повысила голос Аннет, прерывая сразу весь шум.

Маша вошла, за ней следом Сабрина. За первой партой сидели две девушки с четвёртого курса. Одна — имени Маша не знала, но все её звали почему-то Пёс — криво усмехалась.

Их вещи нашлись на последней парте — брошенные кое-как. Сумка Маши придавила тетради. Здесь дуло из окна, а от батареи пыхало жаром.

— Ну конечно. Прогуливали, наверное, весь месяц, а теперь решили намозолить преподу глаза. — Поджав губы, Сабрина распрямила смятый лист в тетради и села.