Проклятие бронзовой лампы

Старший инспектор, казавшийся еще более желчным при свете солнца, выглядел при этом настолько утомленным и сбитым с толку, что вызывал жалость. Как бы подчеркивая то обстоятельство, что он в гостях, а не при исполнении обязанностей, Мастерс избавился от неизменного котелка.

– Только не говорите, – проворчал он, – что уже четверть двенадцатого! Я проспал!

– Я тоже.

– Но, учитывая обстоятельства…

Кит, который сегодня утром любил весь мир, улыбнулся и махнул рукой.

– Можете вы, наконец, поверить, что я не плету против вас интриг? – сказал он.

– Я вам верю, сэр.

– Что я ни разу не видел Хелен с четверга до тех пор, пока она не появилась в моей комнате прошлой ночью – в час? И я все еще не знаю, что с ней произошло. Кроме того, что она жива, а не убита, как вы, кажется, думали.

Они спускались по лестнице под красочными бликами цветных стекол в стрельчатых окнах над парадной дверью.

– Да, молодая леди жива. Но как насчет лорда Северна и сэра Генри Мерривейла?

Кит не ответил.

– Это, – продолжал Мастерс, вынимая из бокового кармана пару сложенных газет, – вежливо принесли мне на подносе вместе с утренним чаем. Несомненно, дело рук Бенсона. По-моему, молодой человек, пресса окончательно выжила из ума!

– Во всяком случае, сейчас у ворот толпа. Я видел ее из окна.

– Смотрите! Четыре экстренных выпуска сообщают, что, по сведениям из «надежных источников», сэр Генри взял бронзовую лампу и больше его не видели. В доме его нет. Где же он?

Они спустились к подножию лестницы.

– Только взгляните на заголовки! – Мастерс переложил газеты в левую руку. – «Вторая жертва». «Лорд Северн исчез». «Кто следующий?»

– Да, понимаю…

– Как, я вас спрашиваю, объяснить им, что леди Хелен Лоринг вовсе не жертва? «То есть как это?» – спросят они. «Я находился так близко, что слышал ее голос, а мистер Фэррелл разговаривал с ней. Но дело в том, ребята, что она снова исчезла».

– Звучит слегка невразумительно.

– Думаете, кто-нибудь проглотит такую чушь?

– Но ведь это правда!

– Знаю! Меня просто интересует, проглотят ли ее пресса, публика и, черт возьми, заместитель комиссара!

Кит покосился на него, стоя в теплом затхлом воздухе холла.

– В действительности вас больше всего беспокоит исчезновение Г. М., верно?

– Да, – признался Мастерс. – Как по-вашему, нам удастся в такое позднее время раздобыть какой-нибудь еды?

– Думаю, удастся. Бенсон… – при звуке этого имени Мастерс нервно дернулся, – принесет что-нибудь.

Бенсон и в самом деле принес.

В просторном обеденном зале, выходящем на южную террасу, стоял на серванте отполированный до блеска кофейник, а на спиртовках под крышками подогревались блюда. В комнате никого не было, но на столе виднелись остатки двух порций завтрака, а два стула были слегка отодвинуты от стола. Хотя зал оставался в тени, солнечный свет заливал каменные плиты террасы, куда можно было попасть через дубовую дверь со стрельчатой аркой. Сейчас дверь была открыта настежь, впуская тепло.

Отведав бекона, Мастерс забеспокоился с новой силой:

– Не нравится мне это, мистер Фэррелл! Я много раз предупреждал старика, что в один прекрасный день он столкнется с делом, которое ему не по зубам. И если это так…

– Но ведь вы говорили, что он в состоянии себя защитить.

– Ну, я не имел в виду буквально. Конечно, у него блестящий ум, но практического здравого смысла не больше, чем у ребенка. Кроме того, от чего защитить – от бронзовой лампы?

Кусок застрял у Кита в горле.

– Каждый раз, когда об этой чертовой лампе хотя бы просто упоминают, – сказал он, – происходит какая-нибудь дрянь.

– Да я прямо скажу, что после прошлой ночи едва не поверил в могущество старика Херихора. Только что девушка была тут, а в следующую минуту исчезла! Причем безо всяких подвохов, я сам там был и видел, как это случилось. Что касается сэра Генри… – Мастерс сделал паузу и продолжал, понизив голос: – Я старался не показывать ему, мистер Фэррелл, но старый черт мне очень нравится.

– Конечно. Он отличный парень.

Однако Мастерс счел нужным несколько скорректировать свое признание.

– Уверяю вас, – поспешно добавил он, – я считаю, что ему пойдет на пользу разок потерпеть неудачу. Но я не хочу, чтобы он исчез или погиб, мистер Фэррелл! Мне бы очень не понравилось, если бы…

Внезапно Мастерс умолк.

Причиной тому послужил голос, казалось возникший из воздуха, но в действительности доносившийся с южной террасы. Это был бас, говоривший с притворной скромностью:

– На этой фотографии, Бенсон, я изображен в роли Ивана Грозного в крикет-клубе Восточного Райслипа.[46] Многие говорили, что это моя лучшая роль.

– Вид у вас, сэр, и впрямь грозный.

– Угу. Вы бы узнали меня на этом снимке?

– Только с помощью очков, сэр.

– С помощью очков, сынок?

– Да, сэр. Когда я вижу в вашем альбоме фальшивую бороду чудовищного размера, то ищу соответствующие очки и таким образом могу вас опознать.