Проклятие Деш-Тира

— Вам незачем преклонять колени, — объявил увенчанный серебряным обручем принц, лицо которого казалось высеченным из куска белого кварца. — Я не принимаю вашей клятвы верности.

— А кто тебе ее давал?

Дрожа от мысли, что может сделаться предметом публичного осмеяния, Морфет выпятил губы.

— Государственный совет Итарры, возглавляемый мною, отказывается признавать даже твое существование.

Ветер, шелестевший в сухих ветвях розовых кустов, откинул пряди черных волос, закрывавших обруч. Как же раньше он не заметил, что у этого принца — взгляд мага, пронизывающий и в то же время лишенный малейшей враждебности? Подобно его покровителям из Содружества, стремящимся протащить его на трон, принц умел отвечать на невысказанные вопросы.

— Если вы и ваш совет правите справедливо, у вас нет оснований меня бояться.

Чиновники, окружавшие Морфета, слишком поздно сообразили, что Асандир и компания не собираются с ними шутить. Вместо смешков и острот теперь отовсюду слышались недоуменные и сердитые возгласы.

— Вам никто не давал никаких прав на власть в нашем городе! — крикнул принцу стоявший рядом с Морфетом Диган.

— Да, никто.

Проследив за взглядом Аритона, Морфет повернулся к главнокомандующему вооруженными силами Итарры, бросившему эту реплику. Из-за расстегнутого плаща было видно, что правая рука Дигана лежит на рукояти меча, усыпанного драгоценными камнями. Но Аритона не испугал бы даже настоящий боевой меч. Принц лишь недоуменно вскинул брови.

— Я и не собираюсь соперничать там, где всякое соперничество бессмысленно, — сказал Аритон. — Или желаете побиться об заклад?

— Ставлю все, что у меня есть, — быстро ответил Диган. — Пусть это послужит вам предупреждением.

— Я уже его получил, — с плохо скрываемым нетерпением заявил Аритон. — Недвусмысленное, к сожалению чересчур запоздалое, но вполне обстоятельное. В чем-то у меня гораздо меньше преимуществ, чем у вас.

Все это было произнесено так быстро, что Диган не успел ответить. Аритон же, совершенно не обращая внимания на воинственную позу главнокомандующего, обернулся к Асандиру:

— Вам требовалось зрелище — вы его получили. Вне зависимости от того, вернут мне мои сапоги или нет, я позволю себе удалиться.

Теперь уже Морфет не успел ничего ответить на эти произнесенные скороговоркой слова и так и остался стоять с раскрытым ртом. Маги поспешно увели принца, но враждебность, которую он успел посеять в сердцах и душах горожан, осталась. Более того, она продолжала разрастаться. Диган, стиснув зубы, глядел вслед удаляющейся процессии. Главы гильдий потрясали кулаками и объединялись в возбужденно гудящие группы. Чувствовалось, что три Итарранских братства наемных убийц вскоре могут рассчитывать на значительный барыш; недаром громкие проклятия быстро превратились в зловещий шепот. Пока мужья и отцы строили заговоры, женам и дочерям было велено отправляться домой и не высовывать носа.

Багровый от злости, но лишившийся мишени для излияния гнева, наместник с благодарностью оперся на услужливо протянутую ему руку. Он очень нуждался в поддержке.

— Спесивый ублюдок! — прошипел Морфет, кое-как совладав с дыханием. — Соперничество, видите ли! Он что, посчитал нас такими же неоперившимися юнцами, как и он сам?

— С ним бывает трудно, — ответил светловолосый молодой человек, вызвавшийся поддержать Морфета. — Но насколько я знаю, он всегда отличался честностью.

В это мгновение Морфет сообразил, что невесть откуда взявшийся благодетель предпринимает осторожные попытки вывести его из толпы. Наместник сердито выдернул руку.

— А вы кто такой?

Камзол из темно-синего бархата вряд ли мог задержаться в памяти Морфета, но зеленый плащ с гербом, перекинутый через руку незнакомца, сразу же подсказал ему, что этот человек и есть спутник принца.

— Можете не отвечать, — бросил ему Морфет. — Я узнал вас. Вы — один из дружков принца, а потому нам от вас никакого проку.

Продолжая улыбаться, Лизаэр возразил:

— Как раз наоборот. Я единственный из дружков принца, кто не является магом, а также единственный ваш друг, знающий противоречивую натуру принца.

Главнокомандующий Диган встрепенулся.

— Я знаю недурное заведение неподалеку, — сказал он, делая приглашающий жест.

Морфету ничего не оставалось, как отправиться вместе с ними.

Массивная дверь с шумом захлопнулась. Смертельно уставший Аритон Фаленский прислонился к стене, украшенной аляповатыми медными панелями. За дверью еще продолжал звучать приторно-любезный голос жены наместника:

— Ваше высочество, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Все мы исполним любое ваше желание.

— Я восхищен гостеприимством, — с ледяной учтивостью ответил ей через дверь Аритон. — Сейчас у меня только одно желание: улечься спать и чтобы никто не тревожил мой сон.

Стенные украшения, впившиеся ему в спину, заставили Аритона отойти к середине комнаты и оглядеться как следует.