Проклятие Деш-Тира

Он нагнулся и освободил зацепившийся за кусты плащ Элайры, не дотронувшись до самой девушки.

— Ты ведь не конца выполнила то, что тебе поручили.

Элайра решительно замотала головой. Небо на востоке чуть посветлело. Из-под капюшона блеснули глаза Элайры, и Лизаэр увидел, что они полны слез. Однако, когда она заговорила, ее голос был спокойным.

— Я получила все, ради чего сюда явилась. А вот ты — нет, раз встал среди ночи и отправился в сад искать успокоения.

Лизаэр осторожно взял ее за руку.

— Я провожу тебя до ворот, — вежливо предложил он. С удовлетворением обнаружив, что Лизаэр достаточно тактичен, чтобы не лезть с расспросами, Элайра благодарно улыбнулась ему. Сейчас ее состояние вполне совпадало с внутренним настроем Лизаэра и не могло задеть его чувств, а потому она сказала:

— Если говорить только обо мне, я бы не задумываясь пролила свою кровь, чтобы освободить этих несчастных детей, похищенных из семей и отданных в рабство. Но здесь во мне пробуждается инстинкт женщины, которой ненавистно издевательство над детьми. Мужчинам, быть может, все это видится совсем по-другому.

Лизаэр, держа за руку, вел Элайру между кустов распускающихся лилий.

— К сожалению, мы не в силах помочь. Я сочувствую Аритону, ведь, как он сказал, завтра Итарра станет предметом его заботы. Я молю лишь о том, чтобы главари гильдий не убили его прежде, чем он сумеет что-либо сделать.

Они дошли до садовых ворот. Лизаэр осторожно отпустил руку девушки, чтобы отодвинуть засов и открыть ворота. Элайра вышла на улицу.

— Что Итарра способна уничтожить наверняка — так это дар музыканта в твоем брате. И это очень прискорбно.

Она ушла, и вскоре ее силуэт пропал в уличном тумане, который не могли рассеять никакие фонари.

Угроза, злоба и раскаяние

С первыми лучами зари, посеребрившими верхушки облаков над лесистыми холмами Дешира, посланцы покидают лагерь Стейвена и спешно отправляются под моросящим дождем на север и восток, дабы поведать собратьям о грядущей беде и призвать к оружию...

Запертые в непроницаемом каменном сосуде под несколькими слоями магической защиты, сущности Деш-Тира не перестают с бессильной злобой думать о двух братьях, которые своим врожденным даром обрекли их на заточение...

На северном побережье Фаллемера бушуют седые морские волны; туда обрушиваются ураганы и проливные дожди, которые должны были бы излиться намного южнее. А в это время над бастионами Итарры голубеет безоблачное небо и встает ярко-желтое солнце. И маг, повинный во вмешательстве в законы природы, накладывает заклинания благоденствия на почву, растения и животных, прося у них прощения за свои деяния...

Глава XIV

День коронации

День, на который была назначена коронация Аритона, был наполнен хлопотами и суетой с самого утра. Не успело рассвести, как дверь в помещение для высоких гостей с шумом отворилась. На пороге появился Дакар, навьюченный кучей церемониальной одежды. Протопав к ближайшему дивану, он свалил на него свою ношу и провозгласил:

— Изволь одеваться, ваше высочество. Асандир приказал.

С ехидством, вызванным последствиями обильных ночных возлияний и неминуемыми муками похмелья, Дакар добавил:

— Мне было велено следить, чтобы ты не упустил ни одной детали своего наряда.

Аритон, сидящий в нише между окнами с лирантой на коленях, оглядел все это бархатное и шелковое великолепие, шитое дорогими серебряными и золотыми нитями. Предельно трезвый, только немного уставший от недостатка сна, он изучающе посмотрел на Дакара и усмехнулся:

— Ставлю серебряную монету против старой метлы, что приказы твоего учителя распространяются и на тебя. А ты, насколько помню, никогда не любил наряжаться в парчовые камзолы с перламутровыми пуговицами.

Дакар нахмурился, с неудовольствием обнаружив среди вороха принесенной одежды одеяния из тонкого коричневого сукна, которые своей необъятной шириной годились только на его фигуру.

— Давай одевайся, — велел он Аритону, сложив руки на груди, — иначе, клянусь тебе, я позову на подмогу слуг Морфета!

Аритон покачал головой:

— Не дозовешься. Вся прислуга в доме следит, как бы хозяин не упал в обморок за завтраком.

— По правде говоря, твое восшествие на ратанский престол приводит в бешенство не только его одного!

Дакар до сих пор помнил, каким опасностям подвергся Лизаэр во время последней битвы с Деш-Тиром. Мучимый угрызениями совести, он излил свое раздражение на Аритона.

— А где это ты был минувшей ночью? — спросил он тоном классного надзирателя.

— Не волнуйся: ни в обществе кружек с элем, ни в женском обществе.

Аритон осторожно тронул струну. Раздался негромкий минорный звук, но даже он показался принцу щепоткой соли, высыпанной на рану. Аритон отложил лиранту. Глаза, глядящие на Дакара, были жесткими и пугающе пустыми.

— Будут еще вопросы?

Безумный Пророк решил не попадаться в эту ловушку.

— Если ты опять проводил время в квартале оборванцев, тебе бы стоило как следует вымыться.

— А разве мою одежду не побрызгали духами?

Аритон встал и заложил сцепленные руки за голову.