Проклятие дня

– Весьма хлипкое, Анна. – Недовольно отвечает мужчина. – И я до сих пор чувствую себя обманутым, идя у всех вас на поводу. Все это слишком рискованно.

– Я буду рядом с тобой, Нея. – Обещает пастор, подходя ближе. Улыбнувшись, он переводит взгляд на племянника. – Все мы будем.

– Оружие ни к чему, Асвальд, – заметив, что начальник полиции достает табельное, говорит Анна, – девочка все равно не совершает полноценный оборот. Никому из присутствующих опасность не грозит.

– Все нормально. – Успокаиваю ее я. Опускаю взгляд на пробирку. – Сколько я должна… выпить?

Цыганка подходит ко мне.

– Сделай глоток.

Бьорн усаживает меня на диван.

– Подушка, одеяло, – подает постельное Ульрик.

Все толпятся вокруг меня, и от этого мое сердце встревожено гудит в груди. Толкается так сильно, будто желает вырваться наружу.

– Да отойдите вы все, дайте ей воздуха! – Ругается Сара.

Все отходят на метр, а я так и остаюсь сидеть на диване с пробиркой в руках. Дрожу в нерешительности. А вдруг не сработает? Вдруг я умру? Вдруг у меня пойдет пена, как у Арвида, а потом… потом я больше не очнусь? Вдруг мне повезет меньше, чем ему.

– Да уберите вы пушку, – взмаливается подруга, глядя на прижавшего к бедру пистолет Хельвина старшего. – У нее не вырастут рога и хвост, она всего лишь испуганная и уставшая восемнадцатилетняя девчонка!

Не выдержав, Бьорн садится передо мной на корточки.

– Я с тобой, Нея. – Тихо говорит он.

Мой отец начинает молиться. В повисшей над гостиной тишине его голос звучит тревожно, и словно нагнетает нервозность.

– Давай, детка. – Вытерев потные руки о штаны, шепчет Анна. – Это проще, чем ритуалы, которые мы проводили. Я верю, она поможет. Кровь поможет, Нея.

– Давай, подруга. – Подбадривает Сара, усаживаясь на край дивана. – Хряпни за здоровье всех Хельвинов. Давай.

– Хорошо. – Соглашаюсь я.

И, отвернув пробку, делаю маленький глоток.

Бьорн забирает из моих рук пробирку, а затем садится на диван и кладет себе на колени подушку.

– Ложись.

Я все еще морщусь от соленого металлического привкуса и пытаюсь сдержать тошноту. Жду, что сейчас меня начнет лихорадить, но ничего такого не происходит. Послушно ложусь на подушку и ощущаю, как заботливо Бьорн накрывает меня одеялом.

Я лежу у него на коленях. Вижу его прекрасное лицо, его светло-голубые глаза, мужественный нос, полные губы. Если даже мне суждено умереть, он – единственный, кого мне хочется видеть перед тем, как я отправлюсь на тот свет.

Бьорн спокоен. Он вселяет это спокойствие в меня. Я чувствую, как его рука гладит меня по голове, и как осторожно касается лица. Вижу, как все присутствующие смущены этой сценой, и насколько ошеломлен его отец. Вижу их всех и… закрываю глаза.

Темная палата. Смятые простыни. По стенам ожесточенно мечутся тени, под тонким одеялом неподвижно лежит тело.

Я подхожу ближе и вижу, что она спит, подогнув ноги. Женщина спит беспокойно, и даже поза ее говорит о том, что она готова в любой момент соскочить с постели и начать сражаться за свою жизнь.

– Мама, – тихо зову я.

И она открывает глаза.

– Мама, это я. – Шепчут мои губы.

Сначала пациентка психиатрической клиники испуганно дергается, а затем замирает. И долго-долго всматривается в мои очертания в темноте.

– Мам, все хорошо, я не сделаю тебе больно, – говорю я, приближаясь.

Она садится и поджимает ноги. Ее взгляд беспокойно скользит по моему лицу. На мгновение кажется, что женщина вот-вот закричит, но вместо этого она хрипло спрашивает:

– Нея?

– Да. – Отвечаю я. – Сегодня это действительно я.

Протягиваю ей руку и жду. Проходит около десяти мучительных секунд прежде, чем мать отваживается протянуть мне руку в ответ. Я касаюсь ее пальцев, затем беру ее ладонь в свою. Это рукопожатие очень несмелое, оно наполнено дрожью и теплом. Мне кажется, я перестаю дышать, настолько это важно – то, что сейчас происходит.

Но в следующее мгновение меня вырывает из сна чье-то похлопывание по щекам.

– Нея, девочка, ты как?

Я размыкаю веки и вижу перед собой лицо Анны. Она склонилась надо мной и, нахмурившись, разглядывает. Затем я отрываю от нее взгляд и обвожу им всех присутствующих. И останавливаюсь на Бьорне.

– Все получилось. – Сглотнув, произношу я. – Я видела маму. А она – меня. Меня настоящую, не демона.

– Господи, я чуть не поседела, когда ты так тяжело задышала во сне. – Восклицает Сара.

Я вижу их с Улле радостные лица. Слышу, как выдыхает Асвальд, и как возносит благодарность господу Асмунд.

– Ты можешь поспать еще. – Улыбается Бьорн, стирая пот с моего лба. – Ты должна поспать еще, Нея.

– Хорошо. – Послушно шепчу я.

Закрываю глаза.

И вновь оказываюсь в комнате психиатрической клиники. Мама сидит, навалившись спиной на стену и обняв ноги.

– Возможно, у меня не так много времени. – Говорю я. – Ты позволишь?

Она кивает, разрешая мне сесть рядом с ней. Я забираюсь на кровать и сажусь в метре от нее. Мы вместе следим за пляшущими по стенам тенями.

– Мне так много нужно тебе рассказать. – Шепчу я, обнимая собственные колени.

– Тогда не тяни. Начинай. – Слышится ее голос.

Глава 45