Проклятие Митридата

С улыбкой доброй феи ведущая прогноза погоды щедро пообещала востоку и центру Украины на несколько дней вперед мощный циклон, надвигавшийся с севера, с его неизменными спутниками ветрами, дождями и утраченными надеждами на заранее запланированные пикники и рыбалки. С утра погода действительно переменилась. Между тем самого Черепанова такая метеорологическая ситуация вполне устраивала, так как позволяла найти очередное оправдание.

— Ты же отлично понимаешь, дорогая, погода… — сформулировал он Ольге по телефону эту мысль. — Увы, но нашу поездку придется перенести на следующие выходные. Да не расстраивайся, пожалуйста, лето еще не заканчивается, а я как раз и поработаю, чтобы обеспечить наше счастливое будущее.

Находившийся в кабинете Виталий Заборский тихонько хмыкнул, но, уловив недовольный взгляд шефа, сразу перешел к делу.

— Так что, Иван Сергеевич, когда мне выдвигаться на мою, так сказать, малую родину, в славный город Харьков? — поинтересовался он, но вдруг резко поменял тему: — Да, кстати, шеф, а что вы думаете о связи проклятия скифов со смертями фигурантов нашего дела?

— Ага, вот почему, как только у тебя намечается поездка в Харьков, моментально портится погода и накрапывает дождь, — думая о чем-то своем, несколько невпопад ответил Черепанов. — А помнишь, Виталий, примерно года полтора назад мы с тобой вели журналистское расследование загадочных убийств, которые произошли в бывшем музее-усадьбе Молчановка?

Не понимая, к чему клонит шеф и при чем тут Молчановка, Заборский кивнул головой.

Заметив его недоумение, Черепанов продолжил:

— Так вот, тогда убийства связывали с легендой о неуловимом призраке-мстителе усадьбы. У нас с тобой даже была версия, что молчановский призрак как бы материализовался в конкретном человеке, который и вершил от его имени справедливость. Но вершил так, как считал нужным, и так, как гласила легенда. Мистика настолько переплелась с реальностью, что отделить одно от другого было иногда практически невозможно. И чем же все это закончилось? Убийцу нашли и осудили, а усадьбу вернули государству, то есть справедливость восторжествовала. К слову, наказание и возмездие, жизнь и легенда так часто совпадают, что порой разграничить их просто невозможно. Вот тебе мой ответ на вопрос о проклятии пекторали, а дальше сам решай, есть это проклятие или нет.

Он выдержал небольшую паузу и вернулся к делам.

— Теперь что касается Харькова, коль решили, значит, надо ехать. А раз будешь там, зайди к матери Реваза Мачавариани, объясни, что диктофон нам еще нужен для следствия. Осмотрись, может, женщине нужно чем помочь.

Но, прошу тебя, долго там не задерживайся. Переговори с ювелиром, зайди к матери Реваза и сразу возвращайся. Да, и не забудь зонтик. Если и дальше так пойдет, в Харькове тебя объявят персоной нон грата: ты им всегда привозишь сырость и дожди. Догадываюсь, отчего ты недоучился в вузе: тебя уже тогда попросили из города как нежелательный элемент, неблагоприятно влияющий на окружающую обстановку.

Заборский уже собирался ответить шефу, но тут в кабинет заглянула Анечка:

— Виталий Григорьевич, возьмите деньги на командировочные расходы. Билеты на ваше имя уже заказаны в третьей кассе. Машина на вокзал ждет вас внизу. Счастливого пути!

— Ага, — хмыкнул в ответ Виталий, мол, все ясно, сговорились. — Тогда вам вместе счастливо оставаться, но учтите, если в Харькове мне предложат хотя бы временное политическое убежище, я останусь не раздумывая.

Не дожидаясь ответной реакции, он с высоко поднятой головой вышел из кабинета.

На этот раз погода в Харькове оказалась даже лучше, чем в Лугани. Город встретил его теплом и солнечными лучами. Похоже, сюда циклон еще не добрался, Виталий опередил его по крайней мере на полдня.

Городской телефон Клары Иосифовны не отвечал. Скорее всего, вышла из дому по каким-то делам, решил Заборский, а раз так, заедет к ней перед отъездом. Виталий остановил такси и назвал водителю адрес Якова Матвеевича Ракошица — ювелирных дел «генерала».

Старый двухэтажный дом на дальней кривой улочке в районе Павлова Поля Виталий нашел не сразу. Уютный, утопающий в зелени акаций маленький дворик как бы затерялся среди множества таких же подворий старой части города. Виталию на миг даже показалось, что он приехал не в Харьков, а в Одессу.

Ну чем тебе не Молдаванка, еще раз отметил Заборский, пересекая двор дома, где проживал старый ювелир: те же покосившиеся низенькие скамейки под липой, скрипящие наклонные лестницы, ведущие на веранды второго этажа, огромных размеров прямоугольные простыни, которые вольготно полощутся на многочисленных веревках, опутавших весь двор.

Залюбовавшись «одесским двориком», Заборский не сразу заметил миниатюрного вида старушку в шляпе-таблетке, сером макинтоше и надетых на босу ногу резиновых калошах. Существо из прошлого века с любопытством разглядывало журналиста.