Проклятие: некромантия

Даниель откинулся на мягкие подушки, накрылся одеялом и мгновенно уснул.

===============================================================================

Лиска смотрела на текст, который написала и только головой качала. Ужасно! Хуже не придумаешь, и где только ее мысли бродили в тот момент? Она будто три дня не спала, потом зашла по пути в таверну, там напилась, подралась с местными, и, придя в комнату, накорябала эти странные слова приветствия.

Ну да ладно. Так она еще может несколько часов просидеть и ничего толкового не составить, ей только время дай. Лиска задумалась о вампире, вспоминая его внешность, характер, представляя, как он, наверное сейчас спит в своей кровати в той самой резиденции…И выдохнула все свои заготовленные слова в информационное поле перед собой:

«Привет, вампирчик, это я, Лисса! Как там твоя челка поживает?»

И зачем она это сказала? Про челку? Просто бы сказала : «Привет». Лисса почувствовала, как у нее начинают гореть щеки от стыда. Но она сразу взяла себя в руки, да он ее и не услышит! С чего она решила, что вообще сможет связаться с вампиром, который сейчас находится за тридевять земель от нее, если не дальше. Спит где-нибудь с очередной пассией, храпит и ее не вспоминает ни часом, ни духом. Если вообще жив… Чего она вообще так переживает? То, что он жив, услышит ее и ответит, это же сколько факторов одновременно должно сложиться…

К ее ужасу он ответил буквально через секунд тридцать. Причем не так, как она ожидала. Совсем не так.

– Лисса, говоришь?

Может не поверил? Она услышала, как он хмыкнул. Или может он все еще думает, что спит?

– Да. Я хотела сказать тебе, что я вот ожила.

Возникла какая-то пауза. Он молчал, и она добавила, раздумывая:

– И сильно по тебе скучала.

Вот тут она уже больше ничего не скажет! И зачем она добавила последние слова? Ну зачем? Лиска стукнула рукой по лбу. Вот, глупая. Ну, не удержалась. А вдруг это его отпугнет?

– Охх.. а ты не могла об этом утром сказать? – он пробурчал с сарказмом. – Или просто в гости зайти? Я вообще-то сплю по ночам. У тебя что-то серьезное или поглумиться только ради забавы решила?

Она застыла в ступоре. Девушка была уверена, что он, как минимум, обрадуется или же сразу к ней попытается порталом перейти. Ну, или спросит, как она. А он ноль внимания: «Зайди сама, если нужно и поговорим». Ну такой себе ответ, знаете ли. Год прошел, не пять, мог бы и побольше участия к ее ожившей персоне проявить… Она отключилась от разговора, не хочет, как хочет! И обида сразу же накрыла ее с головы до пят. Она шмыгнула носом и утерла глаза, которые хотели пусть слезинки.

– Ну и сиди, – пробубнила она и легла на койку, обняв подушку.

Долго еще она не могла сомкнуть глаз, все же смесь злости с обидой не давали ей уснуть. Было неприятно. Вот и мышонок уже пришел с улицы и впотьмах врезался в стол. Конечно, в комнате больше некуда врезаться же! Миус долго пищал какие-то матерные слова на своем мышином диалекте, отвлекая Лиску от плохих дум и немного развлекая. Она поняла, что слова были матерные, потому как к ним пришла мышь снизу и потребовала, чтоб он заткнулся, а то у нее детки маленькие спят. Спустя пять минут в форточку заползла летучая мышь и прошипела также про гнездо рядом под крышей и спящих деток.

Лиссе уже не до обид было, она с интересом наблюдала за развитием сюжета: как мышонок ругается с местными домочадцами и как они переходят в драку втроем. Когда все закончилось и все разошлись восвояси, мышонок еще долго прыгал на одной ноге, причем той которой ударился, потому что по остальным лапкам ему хорошо накостыляли местные дебоширы. Девушка влезать не стала, потому как Миус сам был виноват, мало того, что ее разбудил, так и всю округу.

Лиска успела задремать, как ее разбудил громкий удар об тот же злосчастный стол у окна, только уже арраш в него врезалась, поменяв ипостась. К ее уважению, она врезалась молча, упала молча и, судя по шороху со стороны пола – отползала от стола в сторону кровати молча.

Потом заорал мышонок на соседней кровати, на которого арраш легла, придавив своим телом, не заметив. И теперь эти двое толкались, делили территорию и ругались, не обращая на нее никакого внимания.

– Да чтоб вас! Не замолчите, будете на улице спать!

Только после ее грозного нагоняя все быстро успокоились и замолчали. Немного пошуршали, но улеглись. Наконец, она заснула.

Утром она проснулась не одна: мышь в ногах, арраш зачем-то сменила человеческую ипостась на звериную и спала на ее груди, прижимаясь к ней крыльями. Одного сразу же скинули ногой на пол, вторая полетела на соседнюю койку. Сонный мышь и арраш вздохнули, с укоризной посмотрели на повернувшуюся к ним попой девушку под одеялом и устроились вдвоем посередине соседней кровати, забывая все ночные конфликты, и сладко засыпая.