Проклятие пикси (СИ)

— Отлично, — кивнул Вил, — а вот моя развалилась полностью. Отметим вашу победу в самом дорогом ресторане Кленфилда. Но ведь Хана не обязательно убила кухарку, она могла просто обнаружить шаль в кабинете, когда пришла туда убираться. К тому же она могла купить её или получить в подарок. Вы собрали доказательства виновности горничной?

Доказательств у Эрики не было пока что никаких, даже позднее возвращение подозреваемой могло быть объяснено десятком различных причин. Поэтому девушка вздохнула и сказала:

— Я заперла Хану в своём кабинете.

— Интересно, — коррехидор иронично пожал плечами, — это новаторский способ доказать чью-либо вину. Сами придумали или вычитали где?

— Мне нужен ордер на обыск её комнаты, — Рика решила быть выше шпилек коррехидора и сосредоточиться на пользе дела, — я могу однозначно определить, та ли у неё шаль, что была на Сэре Монси в ночь убийства. А наглая дурёха требует ордер и адвоката, при этом всё напрочь отрицает.

— Надеюсь, вы не думали, поступая на службу, что подозреваемые сами любезно станут предоставлять вам доказательства собственной вины или совершать чистосердечные признания?

Рика отрицательно мотнула головой.

— Вот и хорошо. Допивайте кофе, а ордер вам сейчас будет. Турада, зайдите ко мне.

Адъютант не замедлил.

— Выпишите ордер на обыск у гражданки Артании Ханы Гото, адрес вам укажет госпожа Таками, — велел Вилохэд.

— Так ведь обед, — Турада собрался было достать карманные часы, чтобы подтвердить правоту своих слов, но коррехидор так выразительно посмотрел на него, что офицер быстренько шмыгнул за дверь, и тут же из приёмной раздался бодрый стук пишущей машинки, — Турада печатал ордер.

Напрасно четвёртый сын Дубового клана иронизировал над методами чародейки. Получасовое сидение в неуютном кабинете коронера с открытой дверью в прозекторскую произвело на горничную нужное впечатление. Девушка перестала хамить и через слово требовать адвоката. Она замкнулась, мельком взглянула на ордер и вяло поплелась за чародейкой к остановке конки.

На счастье квартирной хозяйки, чрезвычайно обеспокоенной хорошей репутацией, не оказалось дома. Горничная чисто механически отперла дверь и с обречённым видом уселась на кровать.

Чародейка оказалась в комнате, более всего напоминающей смесь сувенирного отдела какой-то лавки среднего пошиба и блошиного рынка. У зеркала красовался засушенный букет роз, а весь подзеркальник сплошняком был завален баночками крема, флаконами духов, пуховками от пудры, кисточками и щёточками, назначение коих ускользало от Рики. Кое-где из этого изобилия выныривали дешёвые бусы. У умывальника в углу висело полотенце, давно нуждающееся в стирке, а во всём остальном пространстве комнаты главенствовала одежда. Она вываливалась из набитого битком шкафа, возвышалась неопрятными грудами на стульях, висела на крючках, вбитых в стены, а порой и просто валялась на полу, отжимая законное место у обуви. Преодолевая брезгливость, Эрика отворила шкаф и обнаружила скомканную эшвильскую шаль.

— Может, мне её подарили, — провожая глазами желанную вещь, включилась горничная, — в Кленфилде тысячи женщин носят эшвильские шали, а Служба дневной безопасности и ночного покоя почему-то подозревает именно меня.

— Из тысяч женщин Кленфилда ты одна служишь в доме, где происходят убийства, — чародейка разложила шаль на столе, — и приходишь под утро в ночь убийства.

— Никакое это не под утро, — вскинулась Хана, — уж не знаю, чего вам старая карга Сарота нашептала. То же мне ревнительница нравственности выискалась! К самой трое мужиков хаживают, а она всё за другими следит!

Не обращая внимания на причитания горничной о несовершенстве мира и тяжёлой жизни порядочной девушки в Кленфилде, Рика вызвала Таму, смазала ладони в растворённом в спирте ладаном и вынула пузырёк с желчью пятнистой жабы. Фамильяр терпеть не мог запах жабьей желчи, поэтому взмыл вверх и устроился под самым потолком на карнизе от занавесок.

— Сюда, — строго потребовала чародейка, повернув руку ладонью вверх, — Тама, мы работаем.

Череп, бывший некогда любимой кошкой совсем по-человечески помотал головой, выказывая явное нежелание иметь хоть что-то общее с желчью пятнистой жабы. Но под строгим взглядом хозяйки прижал призрачные ушки и отвернулся.

— Ко мне, — повторила Рика, — или будешь сидеть в духовном плане до конца месяца безвылазно.

Видимо перспектива столь длительного заточения в духовном плане возымела действие, и Тама, весьма не хотя, опустилась на руку чародейки.