Проклятие призрачного воина

Сказано – сделано. Соседи еще спали, даже кот не вышел в прихожую, а в кухню Сима не заходила. Капитан Щеглов Симу по телефону сразу же узнал и согласился принять. Она обещала ему рассказать, кто ограбил ювелирный магазин. Возможно, он решил, что Сима хочет прийти с повинной.

В полиции все было как раньше, та же девушка оформила ей пропуск и уткнулась в ту же самую книгу в яркой глянцевой обложке. В коридоре перед кабинетом номер двадцать три стояли два пустых стула, но на этот раз никто не маялся перед дверью.

Сима потянула дверь на себя и заглянула внутрь:

– Можно?

Никто ей не ответил. Узкая неудобная комната была все так же заставлена видавшей виды мебелью и завалена папками, только теперь капитан Щеглов сидел за столом и что-то писал, а другой сотрудник, долговязый худой тип, что-то сосредоточенно искал на шкафу, роясь среди пыльных папок.

Сегодня на Щеглове был другой пиджак, не в клеточку, а из ворсистой ткани, но такой же поношенный.

– Нехорошо, Бекасова, – начал капитан в своей излюбленной манере, но вспомнил, что Сима пришла к нему по собственной воле, и сменил пластинку. – Ну, – сказал он и даже попытался приветливо улыбнуться, – что вы можете мне сообщить по делу о драке в ночном клубе?

– Какой драке? – оторопела Сима. – Какой ночной клуб? Я по делу об ограблении ювелирного магазина!

– Ах да… – Капитан переложил на столе папки. – Вы… Бекасова Симона Андреевна.

– Да, это я…

– А кто же у меня проходит по ночному клубу? Ах, это свидетельница Кулик.

– Жанна Кулик еще из больницы не вышла, – откликнулся долговязый сосед Щеглова по кабинету. – У нее после той драки два ребра сломаны и легкое сотрясение мозга.

– Ах да, это я перепутал, фамилии похожи. – Капитан Щеглов смущенно хрюкнул. – Так я вас слушаю.

– Понимаете, я вспомнила, отчетливо вспомнила тот вечер в ресторане, – начала Сима. – И могу в подробностях рассказать, как все было!

– С чего это вы вспомнили? – Капитан смотрел недоверчиво. – То говорили, что выпили много и не помните, как домой добрались, а то вдруг в подробностях…

Сима вовсе не собиралась рассказывать ему про гипноз. Во-первых, это вызвало бы еще большее недоверие, а во-вторых, не следовало вмешивать в это дело Лидию. Еще затаскают ее по допросам.

– У меня такая особенность организма, – заторопилась она. – Сначала ничего не помню, а потом начинаю правильно питаться, витамины там, прогулки на свежем воздухе, организм восстанавливается, и я все вспоминаю.

– Свежий воздух – это полезно, – согласился Щеглов и посмотрел на заваленный папками подоконник, из-за которого не было никакой возможности открыть окно.

Сима откашлялась и рассказала капитану о том, как прошла встреча в ресторане, как Борька Галкин подсыпал ей что-то в «Маргариту», а Катька Селиверстова вытащила у нее из сумочки ключи от машины, и как Борька потом нарочно себя облил коктейлем, чтобы скрыться из ресторана незамеченным.

– А я вышла после всех, ребята думали, что меня Борька проводит, никто и не остался. Меня бомбила ночной подобрал и до дома довез… – Сима запнулась, встретив недоверчивый взгляд Щеглова.

– Интересную историю рассказываете, Бекасова, – хмыкнул он. – Прямо кино. Детективный сериал.

– При чем тут детективный сериал? – Сима ощутила сильнейшее желание схватить капитана за обтрепанные лацканы пиджака и трясти долго, так, чтобы голова моталась из стороны в сторону, а с лица стерлась эта скептическая улыбочка.

– Я рассказываю, что помню, – угрюмо сказала она. – А если вы не верите, то…

– А почему я должен вам верить? – Капитан даже привстал с места. – С какой радости? Что вы мне тут наговорили? Подсыпали ей что-то, ключи украли! А где доказательства, я вас спрашиваю? Что вы мне можете предъявить, кроме воспоминаний? Машина ваша? Ваша! Женщину на месте ограбления камера видела? Видела!

– Но не меня же! Сами говорили, что женщина была в маске! Почему вы так уверены, что это была я?

– Кабы я был уверен, вы бы, Бекасова, уже в камере сидели, – устало сказал капитан Щеглов. – Ладно, подождите пока в коридоре.

Сима вышла, осторожно прикрыв за собой дверь, но оставив маленькую щелочку, и не села на стул, а осталась стоять рядом.

– Ну, Войтенко, что ты об этом думаешь? – спросил Щеглов соседа по кабинету.

– Гонит, – ответил тот спокойно, – лапшу тебе вешает, зубы заговаривает. Уж больно складно у нее получается, небось придумала все, чтобы от себя подозрения отвести.

– Так-то оно так… – Послышался шум падающих папок, крепкое словцо, потом скрип стула.

– Что ты ищешь? – спросил Войтенко.

– Да вот, что-то мне показалась фамилия знакомая, Селиверстова… – с кряхтением ответил Щеглов. – Где-то был у меня список сотрудников этого ювелирного магазина… ага, вот он. Так, сейчас, конечно, она там не работает, но вот год с небольшим назад Селиверстова Екатерина Викторовна… так-так, работала пять месяцев, уволилась по собственному желанию. А что это значит?

– Значит, есть связь… – протянул Войтенко. – Звони директору магазина, может, он что вспомнит про эту Селиверстову.