Проклятие Шалиона

И тогда мы узнаем, что Боги – в таком же тупике, что и мы, – подумал Кэсерил, но воздержался от того, чтобы произносить это вслух.

Умегат, поглаживая птицу, чтобы успокоить, поклонился и проговорил:

– Так как Богам мила и любезна правда, ворона непременно полетит к честному человеку, сир.

При этом он не посмотрел ни на Кэсерила, ни на ди Марока.

– Отлично! – кивнул король. – Начинаем!

Умегат, в котором Кэсерил начал подозревать наличие изрядного театрального таланта, расположился ровно посередине комнаты, на равном расстоянии от обоих подозреваемых и, вытянув вперед руку, на которой сидела птица, медленно снял с ее спины и крыльев вторую руку. Лицо его при этом несло выражение почтительной богобоязненности. Кэсерилу стало интересно – а что станут Боги делать с какофонией разнообразных и, соответственно, конфликтующих друг с другом молитв, которые втекали в их уши из уст людей, собравшихся в этой комнате? Наконец Умегат слегка подбросил птицу вверх и опустил руку. Ворона каркнула и раскрыла крылья. На хвосте ее Кэсерил отметил отсутствие двух перьев.

Ди Марок выставил вперед две руки, надеясь, что ему удастся перехватить птицу, если она будет пролетать мимо. Кэсерил хотел было крикнуть Кэс, но осекся – его увлекла чисто теологическая сторона вопроса: правду он знал, но его интересовали сами возможности испытания, где критерием истины была объявлена воля Богов. Он стоял у стены, выпрямившись и завороженно смотрел за тем, что происходит. Птица же, сделав неполный круг по комнате, пролетела мимо окна и, подлетев к Кэсерилу, села на его плечо.

– Молодчина! – спокойно сказал он вороне, а та вцепилась когтями в его плечо и сидела, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, после чего откинулась назад и принялась всматриваться в лицо Кэсерила бесстрастным взглядом своих глаз-бусин.

Изелль и Бетрис вскочили с радостными криками и принялись обниматься, чем едва не спугнули птицу с плеча Кэсерила. Ди Санда мрачно улыбался. Ди Джиронал явно скрипел от злости зубами. Ди Марок же, убитый до последней степени, едва держался на ногах.

Орико потер свои пухлые ладони.

– Отлично! Дело решено. И теперь, слава Богам, я могу пообедать.

Изелль, Бетрис и ди Санда, словно почетный караул, окружили Кэсерила, выводя его из башни Иаса во двор замка.

– Как вы догадались прийти мне на помощь? – спросил Кэсерил, подняв голову вверх и, кстати, не заметив над башней ни одной вороны.

– Я узнал от пажа, что вас этим утром собираются арестовать, – сказал ди Санда, – и сразу же отправился к принцессе.

А интересно, у ди Санды есть личный бюджет, из которого он оплачивает своевременное поступление горячих новостей о жизни в Зангре и в округе? И почему его собственные, принадлежащие лично Кэсерилу, ресурсы, на этот раз не сработали?

– Спасибо, что прикрыли мою…

Он придержал и не произнес слово задница…

– …мою незащищенную сторону. Меня бы уже везли в Баосию, если бы вы все не подоспели и не вытащили меня.

– Да не стоит благодарить! – отозвался ди Санда. – Уверен, вы для меня сделали бы то же самое.

– Мой брат нуждается в человеке, который мог бы его поддерживать и направлять, – сказала Изелль. – А то он склоняется к мнению того, кто сильнее, а не того, кто прав.

Кэсерила разрывало между желанием оценить прозорливость принцессы и одновременно сдержать ее излишнюю искренность. Он посмотрел на ди Санду.

– Как давно по замку ходят эти сплетни? – спросил он воспитателя принца.

Тот пожал плечами:

– Четыре-пять дней, не больше.

– Мы услышали об этом впервые! – возмущенно проговорила Бетрис.

– Новость была недостаточно пропечена для того, чтобы стать достойной дамских ушей! – отозвался ди Санда.

Принцесса недовольно нахмурилась. Ди Санда же еще раз выслушал слова благодарности от Кэсерила и отправился посмотреть, как там Тейдес.

Бетрис, вдруг притихшая, сказала вполголоса:

– Вина лежит на мне. Это Дондо мстит вам за мою шутку со свиньей. О, лорд Кэс! Простите меня!

– Нет, моя госпожа, – твердо сказал Кэсерил. – У нас с Дондо старые счеты, еще со времен… до Готоргета.

Лицо ее просветлело, к его облегчению, но тем не менее он воспользовался случаем, чтобы добавить:

– Но вот ваша шутка с поросенком, увы, не привела ни к чему хорошему, и лучше таких шуток не повторять.

Бетрис вздохнула и улыбнулась.

– Да нет, помогла. Больше он не пристает.

– Что ж, это хорошо. И тем не менее Дондо остается в силе, и я вас умоляю – обходите его стороной.

Изелль сверкнула глазами и произнесла тихо, но веско:

– Похоже, мы здесь все в осаде. Я, Тейдес, все наши люди.

– Мне кажется, – вздохнул Кэсерил, – не все так мрачно. Просто будьте осторожны и предусмотрительны.

Кэсерил проводил своих спутниц до их покоев, но к себе не вернулся. Вместо этого, вновь спустившись по лестнице, он отправился за конюшни, в зверинец. Там он нашел Умегата, который, стоя в вольере, пытался убедить маленьких птичек принять зольную ванну – против блох и клещей. Аккуратная накидка рокнарийца была защищена от золы и пыли фартуком. Умегат посмотрел на Кэсерила и улыбнулся.