Проклятое наследство

Из-за угла появилась напряженно вытянутая рука, державшая пистолет. Сейчас я даже не дышал, но мне казалось, что мое сердце сейчас колотится громче Биг-Бена. Я сжал кулаки с такой силой, что костяшки на моих пальцах побелели. Собравшись, я резким движением схватил руку за ключицу и со всей силы ударил в кисть, от чего в руке послышался хруст ломающихся костей, а пистолет вылетел и упал в ярде от меня. Шум падающего пистолета пронесся по всему этажу, и сейчас уже второй направляется сюда. Пока этот парень не пришел в себя, я обрушил свой следующий удар ему в горло, но пробить его мне не удалось. Его кулак с силой двинул меня по голове, отчего я оказался на земле, он уже наклонился надо мной и хотел следующим своим ударом покончить со мной, но я успел в последний миг отодвинуть голову, и его перебитый кулак врезался в бетонный пол. От скрежета в его кисти я похолодел. Боль, по всей видимости, была настолько нестерпимой, что он не заметил, как я перехватил инициативу, и теперь уже он сидел на полу, а я резким движением свернул ему шею. В этот момент я вспомнил про второго, шаги которого стихли, и я услышал щелчок затвора. Перекрутившись в сторону пистолета, я схватил оружие и направил в его сторону. Наши выстрелы прозвучали синхронно. Мое тело пронзила дикая боль. В глазах появилась черная пелена, словно затмение, забравшая свет из моих глаз. Но я успел увидеть, как подкосились его ноги и он рухнул вслед за выпавшим из его руки пистолетом. Пара секунд темноты были вечностью. Боль расходилась по моему телу от левого плеча. Я инстинктивно сжимал рану, пытаясь остановить кровь, которая без устали вырывалась сквозь мои пальцы. Мои ноздри наполнились жутким запахом обгорелой кожи от пулевого ранения и терпким запахом крови, имевшей настолько ярко выраженный запах, что я мог чувствовать его у себя во рту.

Когда же свет в моих глазах снова загорелся, я увидел, что моя пуля все-таки попала в цель, он даже не шевелился. Я перевел взгляд на плечо, и мне стало еще больнее. Обтерев дрожащей рукой пистолет от отпечатков, я забрал папки и, еле волоча ноги, отправился к своей машине. Я вышел через парадную дверь. Ни на улице, ни возле дома не было ни единой души. Сейчас я жалел только об одном — почему я так далеко поставил машину.

Глава 13

Придя домой, я первым же делом осмотрел рану. Пуля прошла навылет, при этом сильно потрепав мое плечо. Даже снять рубашку было серьезным испытанием. Кровь от каждого движения руки выступала из раны. Я залил ее доброй порцией виски и не меньше отправил в рот. Перевязав плечо как можно туже, я переоделся и сел за стол рассматривать папки, полученные от Мейлза.

Папки отчасти были залиты моей кровью. Дела Джимми и Скотта я просмотрел бегло, тем более что Мейлз самое интересное про них рассказал. Я только лишний раз убедился, насколько омерзительной личностью является Скотт, если это его настоящее имя.

Я взял в руки последнюю папку, в которой должно было говориться о Сильвии.

— Сейчас мы посмотрим, кто ты на самом деле, — непроизвольно вырвалось у меня.

Итак, третья папка… На первой же странице я увидел прикрепленную фотографию Сильвии, но ниже было написано, что это Аманда Давыдова. Здесь говорилось, что она внебрачная дочь бывшего криминального авторитета Мартина Горинса и безызвестной уроженки Югославии Анны Давыдовой.

— Да… неплохой коктейль получается.

В папке также была собрана информация на ее родителей. Отец — Мартин Горине, занимался в молодости мелким мошенничеством, за что был осужден на 4 года. В тюрьме ему удалось завести нужные знакомства, и уже через полгода после освобождения он был правой рукой чикагской мафии, специализировавшейся на отстаивании ее интересов и захвате новых территорий у конкурирующих группировок. Еще через год Мартин знакомится с Анной Давыдовой, которая являлась дочерью главаря самого крупного на тот момент синдиката, корни мафии уходили на солнечный остров Сицилия.

Мартин познакомился с Анной только для одной цели — чтобы обезоружить конкурентов, имея такой козырь в рукаве, они могли обладать практически безграничной властью. Но, как это бывает, в самый неподходящий момент Мартин влюбляется, и влюбляется не в кого попало, а в Анну. Впрочем, его чувства были небезответны. Но нараставшее напряжение в криминальных кругах не давало им возможности быть вместе. Если бы об их связи узнали, то их бы вместе и убили, как Ромео и Джульетту. Но трудно предугадать, что будут делать такие люди, как они, с их знаниями и возможностями.