Проклятое поместье (СИ)

— Садовник Эцио поставил для нас стол, дорогая. Я сейчас же распоряжусь, чтобы слуги принесли пирожных. Позавтракаем в саду, — голос звучит так правдоподобно, что на мгновение я начинаю верить в происходящее.

Как это было давно. В то время он верил в нашу любовь, а я верила ему. Знал ли он тогда, что превратит мою жизнь в руины?

— Ты сегодня прекрасна, — продолжает Себастиан, — подаренное мною колье тебе к лицу. Нас ожидает долгая и счастливая жизнь, моя графиня.

За спиной Себастиана белыми цветами распускается вишня. И все кустарники, и деревья вокруг, начинают цвести сообща. Даже птицы поют, несмотря на ночь.

Но мой разум начинает сопротивляться — он вытаскивает из хранилища воспоминаний снимок, на котором этот же самый стол изображен уже давно проржавевшим до дыр, и на фотографии нет ни единого стула, но в эту ночь реальность не имеет власти над происходящим, зато мой разум свою власть имеет.

— Черта с два! — набрасываюсь я на Себастиана от фальшивости его обещаний.

Себастиан меняется в лице:

— Что на тебя нашло, моя графиня?

— Проклятый сын мясника! Да что ты знаешь о том, как обращаться с женщиной?! Ты, грязный солдафон!

Себастиан вскакивает из-за стола:

— Знаешь ли, Трис, не перегибай палку!

— Какая же я была наивная, когда выходила за тебя! Через неделю после пирожен ты воткнешь кинжал в спину нашего счастья, и все твои обещания упадут прахом!

Себастиан убегает во тьму.

Я оступаюсь и падаю. Кашляю и печально всхлипываю. Бью кулаками о землю. И постепенно иллюзия рассеивается. Но перед тем как полностью исчезнуть одинокая фея приносит пергамент из темноты и кладет его на ржавый стол.

"Страница дневника".

Цветы на деревьях осыпаются пеплом, и краски сказочности меркнут.

Я поднимаюсь с земли и теперь вижу тот самый стол проржавевшим до дыр, вокруг больше нет фей, фиолетовой дымки, или светящихся в белом тумане тропинок. Лишь ночь и тьма окутывают все вокруг. Но вот что странно: на столе и в самом деле лежит страница дневника. Но лежит она тут давно.

Я с трудом отскребаю ее от металла.

* * *

" Запись 2. 3 сентября 1911г. Семьдесят морских миль от Рокса на юг.

Один богатый торговец по имени Фокс, нанял наш военный корабль для его сопровождения в опасных водах. Наш путь пролегал от острова Рокс до главного торгового порта в Варселоне. Наниматель был весьма влиятельным и имел серьезные связи, потому как за него хлопотал сам король, и контракт я получал из его рук.

Как-то раз в безветренную ночь, мы встретились с Фоксом в каюте и приятно побеседовали об искусстве в Медланде. Он рассказал мне, что прикупил целый полк статуй, и собирается выстроить их на аллее перед своим дворцом в Нью-Бэйкле.

Он предложил скоротать время за бутылочкой грога и перекинуться в карты, на что я с охотой согласился. Меня неплохо научили жульничать во время войны в Неопале, и я знал толк в карточной игре.

Все закончилось тем, что я выиграл набор дорогих рокоских сигар, бочку орлиянского вина, картину Де Мерелье, а также наградную саблю, после чего наши ставки продолжились.

Фокс не привык проигрывать и в погоне за реваншем он выставил на кон самое дорогое, что у него было — дюжину статуй из чистого мрамора.

Купчие на них, уже в скором времени лежали у меня на коленях, а я покуривал толстую сигару, закинув на стол сапоги.

Клянусь ветрами, что я не видел никогда в своей жизни более яростного человека, чем Фокс в тот момент. Уверен, не выиграй я у него саблю, то он непременно пустил бы ее в дело. К счастью все обошлось.