Проклятые места планеты

Среди оставшихся жильцов многие кончали жизнь самоубийством. Возможно, сказывалась всеобщая атмосфера страха: человек боялся, что раз сегодня арестовали соседа, то завтра непременно заберут его самого. А может быть, всему виной негативная кладбищенская энергия местности, где стоит зловещее здание.

Страсти по Михаилу

В старой Москве есть интересное место, сохранившее свое своеобразие и поныне. К западу от Кремля раскинулся район Чертолье, в который входили Чертольские улицы, ручей Черторый, Волхонка, Власьева (Велесова) слобода, два Власьевских переулка и Сивцев Вражек[7]. Поскольку перечисленные названия Чертолья восходят к изначальным стихиям, к единению всех богов, то именно Род – общеславянский бог, создатель всего живого и сущего – более других почитался в данной местности.

Названия ручья и улиц Чертолья произошли вовсе не от черта, как обычно думают[8], а от черты, разделяющей Навь и Явь. Навь – мир пращуров, предков, тех, кто хранит традиции Рода, а Явь – мир живых. Капище Рода находилось на краю оврага – черты, которую прорыл ручей Черторый, в месте, где сейчас Сивцев Вражек пересекается с Большим и Малым Власьевскими переулками. А начинался ручей там же, где и сейчас, – в Козьем болоте. Название свое болото получило от находившегося поблизости Козьего двора, с которого отправлялась шерсть к царскому и патриаршему дворам. Этот обширный пустырь располагался между нынешним Тверским бульваром, улицами Садовой, Тверской и Малой Никитской.

Издавна это место называли поганым. О нем ходили слухи один другого страшнее. В глубокой древности, когда еще и в помине не было Москвы, на этом месте топили свои жертвы жрецы древнего языческого культа. Причем в особо торжественных случаях жертве отрезали голову.

Время от времени москвичи замечали здесь неладное: когда стадо паслось, появлялся среди беленьких козочек черный круторогий козел. И стоило ему затесаться в стадо, у коз тут же пропадало молоко. А уж если этот козел к кому-то во двор заходил, люди знали: готовься к беде – наверняка кто-то умрет. И решили пастухи, что это к ним является дьявол в образе козла: ведь не боялось животное ни окриков, ни плетки, только крестным знамением иной раз удавалось его отогнать.

И тогда пастухи попросили помощи в Патриаршей слободе – расположившейся неподалеку от Козьего болота резиденции патриарха. Пусть, мол, святые отцы избавят их от нечистой силы, а им за это будут поставлять лучшую козью шерсть и, конечно, молоко.

Бороться с нечистой силой взялся патриарх Иоаким. Для осушения болот и разведения рыбы к патриаршему столу он распорядился вырыть три пруда, а ручей – засыпать. С ручьем, правда, справиться так и не смогли, но болото все же осушили, пруды освятили и назвали Патриаршими. От этих трех прудов появилось название Трехпрудного переулка.

В связи с отменой патриаршества пришла в упадок и Патриаршая слобода, пруды были заброшены и местность вновь заболотилась. И только в первой половине XIX века два из них закопали, оставив один-единственный декоративный пруд, и разбили вокруг него сквер. Но название во множественном числе осталось.

И хотя болото давно осушили, «очистить» это место так и не удалось. Неспроста оно считалось прибежищем нечистой силы. Во многих сказках, рассказах, да и исторических документах упоминаются блуждающие огоньки, манящие путников и завлекающие их в трясину. Время от времени стала пропадать живность с патриаршего двора. Про гусей да уток нечего и говорить! Бывало, что и свинья, если ночью подойдет к пруду напиться или в прибрежной грязи поваляться, пропадает. И пруд-то небольшой, и глубина вроде бы не очень… Сколько ни шарят потом баграми – ничего. И по сей день старожилы здешних мест не советуют после захода солнца в одиночку гулять у Патриарших.

Именно отсюда начинается триумфальное шествие героев знаменитого романа Михаила Булгакова. Мастер не отступил от традиций, заставив Воланда возникнуть в привычном месте – там, где когда-то было Козье болото. Кстати, задолго до Булгакова появлялся здесь и огромный черный кот, проходивший сквозь стены. Поговаривали, что к Патриаршим прудам даже извозчики боялись ездить: лошади хрипели и норовили повернуть обратно.

Еще один призрак, время от времени пугающий здесь прохожих, – длинный черный автобус. Он показывается в полночь с понедельника на вторник и с четверга на пятницу на Малой Бронной, что у тех же Патриарших прудов.

Совсем неподалеку стоит особняк, где когда-то жил Лаврентий Берия. Говорят, что по вечерам тут можно услышать звук подъехавшей машины, стук захлопнувшейся дверцы, медленные тяжелые шаги. Услышать – и ничего не увидеть. Здесь, на тихой Спиридоновке, на Вспольном и в Гранатном нередко появляются тени, беззвучно уходящие в стены домов…