Проксиома созвездия Лжи

— Нет, нет, все в порядке! — как можно более беззаботно ответил Федор, со странной радостью чувствуя, что со своей теорией попал впросак. — У нас у дома что-то копали, кабель порвали, во всем подъезде не работают телефоны. А у Иры деньги на мобильном еще вчера закончились, а я сегодня зарплату не получил, не смог положить ей на счет. Вот, звоню со своего мобильного узнать, как вы там с Полькой?

— У нас все нормально, — уже более спокойным тоном ответила теща. — Мы с Полиной вечером много читали, она хорошо поела и спит. Вообще девочке у меня нравится, ты же знаешь, Федор. Нужно и вам выбираться из этого вашего Коровина, мы только вчера с Ирой это обсуждали…

— У меня сейчас батарейка сядет, Капитолина Павловна, — мягко перебил тещины излияния Федор.

— Да, да, я понимаю, о чем со мной разговаривать! — оскорбилась теща, и Федор как воочию представил ее обиженно поджатые губы. — Пока у тебя батарейка не села, дай мне, пожалуйста, Иру на минутку, мы с ней кое о чем вчера не договорили.

— Я еще не дома, — облившись потом, нашелся Федор. — Шеф задержал на работе.

— А-а, — протянула теща, интонационно давая понять, что она-то знает, на какой такой работе задерживаются обычно непутевые зятья. — Ну хорошо, попроси Ирочку, чтобы каким-нибудь образом позвонила мне завтра, мне нужно посоветоваться с ней по поводу того, что дальше нам с Полиной читать.

— Конечно, конечно, Капитолина Павловна, — заверил тешу Федор. — Она позвонит вам завтра от знакомых из соседнего подъезда. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, Федор, — надменно ответила теща и дала отбой.

«Она обязательно вам позвонит! — сжал зубы Федор, пряча телефон в карман. — Не знаю, как я сделаю это, но она вам позвонит!»

* * *

Катя позвонила, когда такси уже подъезжало к Ясеневу, и радостно отрапортовала, что к пиру все готово, только выпить нечего. Федор поразился своевременности напоминания и в круглосуточном мини-маркете рядом с Катиным домом купил литровую бутылку самой дорогой водки. Катя встретила его в дверях и без слов бросилась на шею. Федор уронил на пол мешок, положил ей ладони на бедра, привлек к себе. Все ниже пояса в нем моментально загудело, но усилием воли он остановил руки, уже расстегивающие на Кате одежду. Ему стало ужасно стыдно вдруг, что после такого дня, чудом сам избежав смерти и за двадцать с минутами часов до весьма вероятной смерти Ирины не только тело его, но и разум стремится сейчас только к одному — поскорее слиться в одно целое с Катей.

— Что-то еще случилось? — тонко уловив состояние Федора, спросила она, отстраняясь. — Все совсем плохо?

— Пожалуй, даже еще хуже, — невесело улыбнулся в ответ Федор.

Они снова сели на кухне. Все было как и сутки назад, разве что вместо мяса с картошкой на столе был любимый Федоров плов, который Катя, научившись у родственников из Ферганы, умела готовить совершенно профессионально. Потрясающе пряный аромат баранины, риса и чеснока с тонкой барбарисной нотой витал над столом. Последний раз Федор ел почти двенадцать часов назад и удивился тому, что совершено не испытывает чувства голода. А вот выпить натянутые, как струны, нервы просто требовали. Федор налил Кате — как обычно, полстопки, а себе вместо лафитника попросил поставить стакан и налил его чуть не до краев. Катя посмотрела на него с испугом, но Федор подмигнул ей: мол, не боись, Гт о" кеу!

Перед тем как выпить, Федор полсекунды раздумывал, потому что от того, как водка попадает в пьющего, очень зависит, какое действие на него она произведет. Чтобы водка согрела, высосите ее через зубы, как синий кит, фильтрующий планктон. Чтобы развеселиться, смакуйте порцию маленькими глотками. Только не забудьте, что для такого способа водка должна быть если уж не качества «хлебного вина», то уж как минимум отменно холодна, а то ощущения будут не из приятных. А чтобы запьянеть побыстрее, наберите ее полный рот и уже потом проглатывайте.

Но сейчас Федору нужно было, что называется, «глушануться», снять колом засевшее в затылке напряжение этого страшного дня. Здесь нужно пить по-особенному, и он, предварительно выдохнув, задрал подбородок к потолку и резко выплеснул тепловатую водку прямо в пищевод, сопроводив глоток возвратно-поступательным движением кадыка. Обжигающая струя пролетела, как пустая бутылка по мусоропроводу, и ощутимой тяжестью ухнулась в желудок. По телу, как кошка на мягких лапах, пошло горячее тепло, быстро поднялось по позвоночнику и ожидаемо вставило в голову. Сразу зазвенело в ушах, все окружающие звуки стали слышны как-то глуше. Зато ушла чугунная тяжесть из затылка. Как будто сбросив с плеч тяжелую ношу, Федор весь просел, согнулся дугой в спине, бессильно оперся локтями в колени и в такой позе застыл, уставившись в одну точку где-то чуть повыше плинтуса. Катя, не выпив, поставила свою рюмку обратно на стол.

— Ты бы поел, Федь, — осторожно сказала он, пододвигая Федору тарелку с дымящимся пловом.

— Да, да, — встрепенулся, словно очнувшись, Федор, распрямился, повернулся к столу и с уже занесенной над пловом вилкой снова замер, как изваяние.