Прокурор Фукье-Тенвиль

I

О революционном трибунале Французской революции человек, имевший к нему близкое отношение, сказал: «В нем все было преступно, вплоть до председательского колокольчика». То же самое можно, разумеется, сказать о «Военной коллегии Верховного суда СССР». Естественно, что московские процессы вызывают в памяти дела того

трибунала. Сходство, однако, преувеличивать не надо: оно преимущественно психологическое и бытовое.

Литература о «чрезвычайном уголовном суде, образованном в Париже 10 марта 1793 года» и более известном под названием Революционный Трибунал, велика. Главное изложено в старом шеститомном труде Анри Валлона. Назову еще книги Кампардона, Дюнуайе и двух смертельных врагов: Ленотра и Флейшмана (Гектор Флейшман написал целое исследование об «искажениях и плагиатах» Ленотра). Но и эти, и другие историки, конечно, использовали лишь небольшую часть документов, сохранившихся в Национальном архиве. Число этих документов исчисляется на десятки, а то и на сотни тысяч. Останется ли такое же обилие материалов от праведных трудов Ульриха и Вышинского? Не думаю. Сами они воспоминаний, вероятно, не напишут, как не написал их ни один из деятелей французского революционного трибунала: не до того было, и хвастать было нечем, и, главное, конец пришел так быстро, так неожиданно...

От главного героя революционного трибунала, от прокурора Фукье-Тенвиля, осталось немногое: очень неполный сборник (вернее, конспект) двадцати его обвинительных актов (остальные еще не напечатаны); три записки, написанные им в тюрьме в свою защиту; один старый мемуар, составленный им задолго до революции (в 1776 году); пометки на полях бесчисленных документов архива. В 1828 году на аукционе в Париже известный коллекционер Вальферден купил за 322 франка 20 сантимов мебель, утварь и некоторые бумаги знаменитого прокурора. Еще через 80 лет неизвестный любитель приобрел за 2200 франков подлинник распоряжения о его казни. Сравнительно не так давно, в 1870 году, в столетнем возрасте скончалась последняя подсудимая революционного трибунала, госпожа де Бламон. Она была приговорена к смерти в 1794 году; вследствие ее беременности казнь была отсрочена — Робеспьер пал до того, как она разрешилась от бремени; ее спасло девятое термидора. С нею ушел последний человек, видевший своими глазами «самого кровавого из деятелей революции, залитого кровью тысяч неповинных жертв».

Фукье-Тенвиль родился в 1746 году в деревне Эруэль, вблизи Сен-Кантена. Отец его был не то очень богатый крестьянин, не то не очень богатый помещик. Как многие мелкопоместные землевладельцы того времени, он имел претензии на знатность и подписывался «Фукье де Тенвиль, сеньор Тенвиля, Фореста, Эруэля и других мест». Частицу «де» пристегивал к своей фамилии в пору монархии, даже в начале революции, и будущий прокурор парижского революционного трибунала. Так, впрочем, поступали и другие деятели той эпохи, не исключая Робеспьера и Сен-Жюста. Часто поступали так и разбогатевшие люди в других странах: многие нынешние немецкие, голландские, шотландские аристократы стали «фонами», «ванами», «маками» в восемнадцатом веке, в порядке несколько самочинном. Отношение к этому было благодушное: дело житейское. Еще сравнительно незадолго до того при французском и при испанском дворах серьезно обсуждался вопрос, может ли король носить парик, сделанный из волос человека, не принадлежащего к дворянскому сословию: не унизит ли это и не осквернит ли его особу? Но в обществе уже говорили о «породе» иронически. Вольтер и Бомарше делали свое дело; оба они, кстати сказать, тоже пользовались дворянской частицей, с точно таким же правом, как Фукье-Тенвиль.

О молодости будущего революционного деятеля нам почти ничего не известно. Он рано потерял отца; с матерью был в отношениях не очень нежных. Учился он в хороших школах, затем поступил на службу к известному в те времена судебному деятелю Корнюлье, 28 лет от роду получил разрешение вести самостоятельно дела (При этом ему, по наведении о нем справок, было выдано свидетельство «о добродетельной жизни, добром нраве и верности римской апостольской католической церкви».) и купил должность прокурора в Шатле.