Пролетая над пучком петрушки

Человек с синдромом вахтера уверен, что его работа – важнейшая в мире, а сам он единственный и незаменимый. Основным его занятием является переживание собственной значительности. К числу базовых потребностей такого лица принадлежит желание внушить мысль о собственной значительности каждому, кто попадается на его пути. Имитацию кипучей деятельности и всегдашней крайней занятости тоже следует отнести к родовым свойствам данного типа.

Если вы обращаетесь к нему по делу, административно восторженное лицо сперва должно вам внушить, что дело это крайне сложное, выполнить его почти невозможно, а если и возможно, то будет стоить ему сами понимаете каких усилий. Посетитель обязан уразуметь, что лишний раз обращаться к столь занятому человеку не стоит: своим мелким капризом вы отвлекаете должностное лицо от важных государственных забот.

Консьержка Аделаида Семеновна для изучения описываемого синдрома подходила идеально. Себя она называла не консьержкой, но исключительно администратором и на проходящих смотрела свысока.

Жильцы дома, правда, решительно отказывались воспринимать ее в качестве начальника. Зато Аделаида отыгрывалась на всевозможных посыльных, курьерах и прочих подневольных людях.

Этим утром к проявлениям синдрома добавилось дурное настроение. Накануне Аделаида поссорилась с невесткой Авдотьей и в результате не выспалась. Сын Аделаиды Семеновны был дальнобойщиком, стоило ему отправиться в рейс, как невестка совершенно распоясывалась. Она спала до полудня, болтала с подружками по телефону и часами занимала ванную, так что ни руки помыть, ни постирушку устроить. Внучек Аделаиды Семеновны, двойняшек пяти с половиной лет, эта легкомысленная особа отдала в садик, а сама отдыхала дома. На любое замечание вредная Авдотья только огрызалась и жаловалась мужу. Как известно, ночная кукушка дневную всегда перекукует, так что сын вступаться за мать совершенно не собирался и по обыкновению отмахивался – надоели, мол, обе, хоть домой не возвращайся.

Вот и вчера вечером невестка разоралась на пустом месте – Аделаида Семеновна подвинула ее сохнущую на балконе блузку и повесила свои трикотажные брюки. А что от соприкосновения с ними белая блузка покроется грязно-синими разводами и пригодна будет только для помойки, об этом Аделаида понятия не имела. Проще надо быть, вещи покупать немаркие и недорогие. Не принцесса ее Авдотья, чтобы в шелках ходить.

Невестка затаила злобу и нарочно допоздна не выключала телевизор, так что Аделаида Семеновна заснула только в третьем часу утра.

В такое неудачное утро во вверенный Аделаиде Семеновне подъезд вошел тщедушный молодой человек в форменной куртке с каким-то английским словом на спине. Через плечо – кожаная сумка, на лице – выражение служебной скуки, словом, типичный курьер.

Аделаида в эту минуту всего лишь разгадывала кроссворд. Однако при виде курьера она отложила журнал с таким видом, как будто это был наиважнейший дипломатический документ или контракт на поставку серии авианосцев.

– К кому?

– Экспресс-почта! – выпалил молодой человек. – Срочная курьерская доставка в шестнадцатую квартиру.

– Срочная! – передразнила его Аделаида. – Ишь какой шустрый. Сейчас освобожусь и позвоню.

Она снова придвинула журнал и углубилась в столбцы кроссворда.

– Дама, вы чего? – возмутился курьер. – Я же сказал: доставка срочная. Меня за каждую минуту опоздания штрафуют.

– Это не моя забота, – сухо ответила Аделаида. – Вы видите, что я занята? Вас много, а я одна.

– Кого много? – Курьер повернул голову и убедился, что никого другого в подъезде нет.

– Вас, посетителей. – Аделаида была непреклонна. – Ладно, что там у вас? – Она снова отодвинула кроссворд.

– Экспресс-почта в шестнадцатую квартиру. – Курьер от неуверенности пустил петуха.

– Можете оставить, я передам, – милостиво разрешила консьержка.

– Что значит – оставить? – взорвался он. – Мне нужно лично передать, в собственные руки, по предъявлении документа! И обязательно чтобы вот здесь расписались. – Он показал Аделаиде толстую прошнурованную книгу.

Аделаида Семеновна хмыкнула, неторопливо сняла трубку, так же неторопливо нашла в списке номер и потыкала пальцами в кнопки. Минуту она слушала длинные гудки и наконец злорадно сообщила курьеру:

– Нет их никого. Так что ничего не попишешь: или оставляй мне свою почту, или приходи в другой раз.

– Точно нет? – не поверил тот. – Может, еще раз попробуете?

– Нечего мне пробовать! – окрысилась Аделаида. – Сказано, нет, значит, нет!

– А можно вас попросить перезвонить мне, когда вернутся? – Курьер искательно заглянул ей в глаза.

Аделаида Семеновна очень любила, когда перед ней заискивают. Робость молодого человека доставила ей несомненное удовольствие. Она почувствовала собственную значительность до такой степени, что даже готова была согласиться помочь этому парню.

Но в эту минуту некстати вспомнился хамский тон невестки, и настроение у Аделаиды резко испортилось.

– Делать мне больше нечего, буду я звонить всякой шантрапе. Тебе надо письмо передать – вот и карауль их.

Курьер пригорюнился, сгорбился и покинул подъезд несолоно хлебавши.