Пропавшая

Над водой стоял легкий туман, утренняя заря еще не высушила капли воды в воздухе, и поэтому было влажно и зябко. Я куталась в плащ, что прихватила с собой и была довольна этим подарком от дочки старосты.

— Вот и пригодилось, — хмыкала я, тоскливо, — Хоть это прихватила и сейчас было кстати.

Мой узелок с пожитками был мал, да и что брать с собой при таком побеге. Разве только, как и мои товарищи, Ежин и его мать, с золото и драгоценности. Но их у меня было немного. Собирались стремительно, даже не успели позаботиться о еде.

— Вдруг здесь кормить не обязались? Как доплывем? — думала я, всматриваясь вдаль, где должен был уже показаться дядя с приятелем.

Но все было спокойно. Корабль покачивался, команда суетилась, все надеялись на скорый отплыв.

Вскоре показалась лодка, и это был тот, наш прежний гребец и при том один. Причалив к борту, он вскарабкался по веревочной лестнице, и что-то быстро рассказывал капитану, размахивая руками. Тот хмурился и поглядывал на нас. Потом отдал команду, матросы забегали, начали поднимать паруса и корабль тронулся с места.

Я ахнула.

— А как же дядя?

Бросились к лодочнику. И тот поведал нам печальную историю.

— Через своих, — начал он, виновато поглядывая на нас, — я узнал, что вашего дядю и его товарища, которого тот ждал, арестовали в порту и повезли в тюрьму. Он был под подозрением и поэтому его вычислили. А я быстро бросился к своей лодке. И вот теперь только одна дорога — вперед, к чужим берегам. Только что нас там ждет? — он тяжело вздохнул, — Хотя и здесь тоже ничего хорошего.

Он покачал головой и ушел, понурившись и опустив плечи. А мы, постояв еще немного, переварив плохое известие, пошли к трюму, где нас ждала Ежина мать.

— Как-то она примет эту новость? Все же брат.

Как ни странно, она быстро пришла в себя, после того, как ахнула и слегка всплакнула. Ведь рядом был ее сын, а это главное для матери. Они сидели обнявшись, и парень что-то тихо говорил ей, поглаживая по руке, а она кивала, соглашаясь. Мне, слава Богу, не пришлось выводить ее из состояния отчаяния и слез. Все обошлось лишь всхлипыванием и молчанием.

Через пару часов наш корабль уже плыл в открытом море, развернув паруса. Морская болезнь внезапно прыгнула на меня и скрутила жестко. Вот уж не ожидала! Меня выворачивало наизнанку, знобило, и я теряла сознание. Через сутки состояние выправилось, и уже могла даже выпить воды, а вскоре и подкрепиться. Оказывается, с моей магической силой, я самостоятельно справилась и восстановила организм. И это было хорошо, а то уже прощалась с внутренностями, так было плохо.

Уже на следующий день, выползла на палубу, подышать свежим воздухом. Со мной вышел и Ежин. Все эти сутки он помогал мне и матери, которая также страдала от морской болезни, правда не так сильно, как я. Она до сих пор лежала, и с нами не пошла, сославшись на слабость.

Мы стояли у борта, и я улыбалась, оглядываясь вокруг. Теперь могла с удовольствием полюбоваться спокойным морем и светлым небом, с яркой половиной огромной планеты, легким трепетом парусов под ветром, если бы не резкие команды капитана, и мельтешением матросов по палубе, которые вносили диссонанс в мое умиротворенное настроение. И все же мне было как-то радостно. Вероятно из-за того, что путь вел в империю.

— Домой, домой! — пела моя душа, — Наконец-то закончатся мои приключения.

Но я была не права. Они продолжались.

Уже поздно вечером, когда солнце садилось за море, над горизонтом показались тучи. Они быстро распространились по всему небу, и усилился ветер. Он рвал паруса и раскачивал судно. Поднялись высокие волны, которые подхватывали корабль и бросали его вверх, а потом тот скатывался вниз.

Эти качели были ужасными и мы со страхом ждали своего конца.

— Когда же это закончится, — отчаянно шептала я, хватаясь за сетку люльки и края топчана.

Но качка продолжалась, а вместе с нею корабль нещадно трещал по швам. Казалось, вот-вот и он развалится на части. И так и случилось. При новой, достаточно сильной волне, судно треснуло и дало течь. Вода быстро подбиралась к нам. Подхватив свои узлы, мы кое-как выбрались на палубу. Но и здесь не было спокойного места. Волна за волной накатывала на корабль, заливая палубу и смывая с него все, что было плохо прикреплено. Матросы суетились возле мачты и груза, закрепляя его, но сильные волны смывали и их и то, что они пытались сохранить. Вскоре под ветром сломалась одна мачта, затем вторая, корабль дал сильный крен и мы полетели в море. Ухнув в воду, я подобралась, и оттолкнулась в сторону. Начала работать руками и ногами. Выскочила из воды, отплевалась и оглянулась: вокруг плавали какие-то обрывки плотной материи на длинных бревнах, вероятно парусов, корзины, сундуки и бочки. Людей не видела. Ухватилась за одно бревно, увитое веревками и толстыми канатами, и прицепилась к нему. Потом заползла на него и легла животом, освобождая голову и грудь от воды, хотя и волны и дождь сверху поливали нещадно. Было страшно и холодно. Я озябла, руки и ноги окоченели.