Пропавшая невеста графа

Амели передернуло от этого факта. Ей показалось, будто это стенд маньяка, который, убивая жертву, оставлял в память о ней какой-то значимый сувенир.

Заметив ее реакцию, он добавил:

— Всем этим оружием пытались его убить, не зная, что на темных гонцов не действует ни яд, ни огонь, ни вода. Очень редко — магия. Например, способность хроноса тоже не может заставить нас остановиться.

— А это что? — Амели указала на тубу.

— Сюда наливают воду, — Уорик показал сверху, — а отсюда через отверстия образуются водные магические шары. Соприкасаясь с телом человека, они взрываются, оставляя после себя разорванную ткань и поломанные кости. Другими словами, водные шары смертельны.

Инстинктивно невеста сделала шаг назад, дальше от вещей, которые с виду выглядели безобидно, и уперлась спиной в грудь графа, стоявшего позади.

— Тем, кто держит их в руках, они вреда не приносят, — произнес он, склонившись над ее ухом.

Амели вздрогнула от близости его губ. Вспомнился поцелуй. Мягкий рот, который своими движениями обещал незабываемые ощущения. От этих мыслей она покраснела.

«И почему он так на меня действует? Чем отличается от других?»

— Спасибо за объяснения. Возьму на заметку, — сделав шаг в сторону, произнесла она.

Уорик направился в следующую комнату. И Амели пошла за ним

— Здесь ты можешь искупаться, — пропуская ее вперед, произнес граф.

Перед Амели открылся вид на купальню. Здесь царил полумрак. Вокруг росли насаждения, чем-то отдаленно похожие на клен. Вот только цвет листьев они имели красно-черный, видимо, из-за отсутствия дневного света. Выглядело это немного мрачно.

В центре комнаты находилось углубление: что-то среднее между джакузи и бассейном. Вода казалась синего цвета из-за подсветки снизу.

На бортиках, в вычурных корзинках, лежали мягкие полотенца. Вместо мыла и шампуней в неглубоких емкостях находились мелкие шарики разных цветов, аромат которых распространялся по всей купальне.

— А можно свет чуть ярче?

— В купальне принято расслабляться, поэтому яркое освещение здесь будет неуместно, — возразил Уорик. — Тебе нужна моя помощь?

— Справлюсь сама.

Граф подошел к одной из ниш в стене и извлек оттуда мягкую ткань. При первом взгляде можно было подумать, что это халат, но одежда не имела рукавов. Махровый кусок ткани обматывался вокруг тела и застегивался в трех местах. Такой себе греческий хитон.

— Вот, возьми, — протянул Уорик. — Если нужна будет помощь, только позови, — произнес он и исчез, оставляя ее одну с мягким предметом в руках.

Амели положила его на бортик, а сама быстро сняла с себя одежду и с удовольствием погрузилась в горячую воду, отмечая, что от нее не идет характерный пар. Девушка боялась, что магические сгустки снова захотят к ней прикоснуться, но к ее большому удивлению и огромной радости, никто не мешал сполна насладиться водными процедурами.

Для полного релакса не хватало спокойной музыки.

Глава 9

Граф очень хотел остаться в купальне. Накинуть на себя невидимость и понаблюдать за Амели. Такой соблазн! Но боялся не сдержать себя. Невеста и без того манила его. Такая нежная и красивая, соблазнительная и целомудренная. Впервые в жизни граф хотел нарушить свои же правила, но сдержался. Он не желал быть похожим на отца.

Уорик с детства видел отношения родителей. Ни о какой любви и речи не шло. Ротбальд практически силой взял мать Уорика, которую родители с радостью отдали в жены, заключив выгодную денежную сделку. Она не была счастлива в браке, но наслаждалась материнством. Все свое время женщина проводила с Уориком. На людях строгая и высокомерная, наедине любящая и ласковая. Видя отношение жены к сыну, Ротбальд отправил ее в дальнее владение, дабы она не мешала «правильно» воспитывать ребенка. Встречи сына и матери получались редкими и тайными. И однажды прекратились вовсе. Для Уорика в памяти она осталась прекрасным ярким воспоминанием. Несмотря на все рассказы отца, что она его бросила. Так он учил сына никому не доверять.

Уже во взрослом возрасте граф, пустив в свою душу мрак, проследил материнскую нить и удостоверился, что женщина мертва. Впрочем, отец хоть и внес лепту в воспитание сына, умер когда Уорик был еще ребенком, не оставив к себе теплых чувств.

Граф, как и все темные гонцы, имел силу мрака, которая делала его не только могущественнее, но и жестче по отношению к другим. Благодаря этому гонцам проще убивать, пуская в тело человека магию, которая питалась душой.

Наверное, Амели так манила графа, потому что была полной его противоположностью. Ему нужно появиться на своих приисках, а он вместо этого проводит время возле невесты. На кону многое стоит. Цель, которая была призрачной, становится все более реальной.

Мужчина лег на постель, задумчиво посмотрев на темный потолок. Он размышлял о рассуждениях дяди, который был уверен, что Амели врет об отсутствии дара, искусно маскирует свою магию, дабы не связывать свою жизнь с Уориком. Несмотря на проверку и ее искреннее отчаяние по поводу гибели несуществующего ребенка, Моитес не сомневался в том, что у нее есть магия хроноса.