Пропавшие в раю

Слегка вытянула вперед руки и полюбовалась безупречным маникюром. Почти все пальцы были украшены красивыми золотыми кольцами: Ирина явно любила дорогие побрякушки. А Алексей прокручивал в голове ее последние слова. Сейчас в Каменном Клыке живет около ста пятидесяти человек, обращенных в разное время. Он содрогнулся при мысли о количестве Сакрумов.

– Неужели никто не отказывался? – потрясенно проговорил Алексей.

Ирина неприятно рассмеялась.

– Я же говорила тебе о необыкновенной притягательности Избранных. Стоит один раз заняться с кем-то из нас сексом, как отношения с людьми покажутся пресными и скучными, – горделиво произнесла она.

Он промолчал, не желая ее сердить, но все же она догадалась, о чем он думает. До секса ведь может и не дойти. Практически влюбив его в себя поначалу, позже Шустовская стала Алексею отвратительна. Ирина слегка нахмурилась и неохотно пояснила:

– Для сложных случаев у нас есть Варвара.

– И что? – не понял Алексей.

Ирина объяснила. Вспоминать об этом было так же невыносимо, как и о беременности Маруси. Задвинуть бы это воспоминание подальше, запрятать поглубже… Но сейчас он не мог позволить себе такую роскошь, как забвение.

Итак, Варвара. Дочь Евы. Как любят сейчас писать в объявлениях доморощенные маги и волшебники, потомственная ведьма. Дар, передававшийся в роду по женской линии, проявился у нее в раннем детстве. Девочка умела останавливать кровь, вытекающую из раны, выявляла и лечила разнообразные хвори, понимала язык животных, видела события прошлого, обладала сверхъестественной проницательностью. Ева быстро поняла, что колдовские силы, или как сейчас сказали бы, экстрасенсорные способности, дочери куда сильнее ее собственных.

– У нас с Варей шесть лет разницы, она моложе меня. Но ее посвятили, когда ей исполнилось тридцать три – к этому возрасту полностью раскрывается, расцветает колдовской дар, так говорила Ева. Варя и осталась навсегда тридцатитрехлетней. Меня же посвятили в двадцать девять. Поэтому сейчас кажется, будто она чуть старше. До посвящения мы тоже учились, путешествовали. Я, например, несколько лет жила в Петербурге, а потом в Париже. Занималась живописью, между прочим. Говорили, у меня есть данные. Позже покажу свои картины. Чудное было время, – ностальгически произнесла Шустовская, – мир так изменился с тех пор… А Варенька – о, она умница! Всячески развивала свои способности. Представь, училась медицине и психиатрии! И все эти годы продолжает свое образование. Уверена, сейчас могла бы заткнуть за пояс любого профессора. И материал для исследований и опытов у нее богатейший. Взять хотя бы твою дражайшую супругу, – Ирина небрежно качнула головой в сторону комнаты, где спала Маруся. – Поверь мне, чтобы грамотно ввести человека в состояние полнейшей прострации, подавить волю, отключить разум, заставить функционировать за счет инстинктов, требуется немалое мастерство. Ведьма и опытнейший психиатр в одном лице – это взрывоопасное сочетание. Она несколько недель нажимала на болезненные точки, расшатывала психику, размягчала мозг – и вуаля! Один легкий завершающий штрих – и кто теперь твоя Маруся? Не то растение, не то животное. В таком состоянии она прекрасно исполнит роль Сакрума для тебя, дорогой. Не волнуйся, она не почувствует ни страха, ни боли.

…Ночь была на исходе, постепенно начинало светать. Алексей стоял возле забора, огораживающего территорию, которая должна была стать садом. Как Маруся радовалась, как мечтала посадить здесь сливы, персики, яблони, виноград. Развести огород, кормить их с Алиской овощами с грядки…

«Несколько недель», – небрежно бросила Ирина. Маруся так долго жила в аду! Когда это началось? Один бог знает, что творила с ней Варвара, какие ужасы внушала, как издевалась… А он, занятый своим либидо, погруженный в свою «влюбленность», ничего не желал замечать. Алексей вцепился в изгородь, до боли сжал руки. Искупить свою огромную вину можно только одним способом. Найти выход.

Он невидящими глазами с тоской вглядывался в даль. Где-то там шла нормальная, размеренная, привычная, такая желанная и недоступная теперь жизнь. Это была одна из окраин Каменного Клыка, и впереди простирались километры целины – луга, перелески, овражки. Неосвоенная земля, никаких автодорог. Ну и что, бросил все и пешком пошел бы, будь такая возможность. Куда-то да добрался бы. Но Маруся…

Эти земли, вероятно, тоже будут застроены: поселок растет, ширится, расползается уродливым чернильным пятном. Хотя, возможно, в этой стороне как раз застройки и не будет. Существуют же, наверное, четко очерченные территории поселений? «Интересно, а где проходят границы Каменного Клыка?» – подумал Алексей. Граница! Сердце вдруг подскочило и забилось, как подстреленная птица. Он подобрался близко, очень близко… Вот оно! То, что не давало покоя! Алексей стремглав бросился домой.

Глава 10