Пропавший линкор

— Вы меня помните. Я ваш друг, — продолжал доктор Рикер.

В ее глазах по-прежнему плескался ужас.

— Я — ваш доктор, — продолжал врач. — Я пытаюсь вам помочь.

— Землетрясение, — прошептала она.

— Сейчас нет никакого землетрясения.

— Сейчас? А когда это — сейчас? — спросила она.

Этот вопрос частенько озадачивал доктора Рикера, но в этот раз у него не было намерения пускаться в рассуждения.

— Вы чувствуете кушетку под собой? — спросил он. — Она не качается, как было бы во время землетрясения. Осмотрите комнату. Это ваша квартира. На стенах висят картины, штукатурка не потрескалась, все расставлено по местам. Не было никакого землетрясения.

Повинуясь ему, она осмотрела комнату.

— Но землетрясение было, — прошептала она. — Там, в пустыне. Я… Я была там. По нам ударил луч тегнара… и потом началось землетрясение. Кизн, кажется, сломал себе ногу…

Доктор Рикер не имел ни малейшего представления, о чем она говорит. Он заподозрил, что она описывает то, что видела, пока находилась в странном каталептическом состоянии. Он не знал, происходило ли это на самом деле, но важным на данный момент было лишь то, что она думала, будто они произошли. Они были для нее реальными.

Он также знал, что она находится в полной растерянности, пытаясь разобраться, что реальное, а что — нет. Он подозревал, что за господство над ее телом сейчас борются две разные личности, каждая со своими воспоминаниями, знаниями и системой ценностей. Если девушка сумеет соединить их, слить в единую личность, она станет нормальной. Если же нет, то этот конфликт будет продолжаться, лишь пугая её.

Сумасшедшие дома и так уже переполнены. Им не нужен лишний пациент!

— С Кизном все будет в порядке, моя дорогая, — продолжал доктор Рикер голосом тихим и мягким, точно рассветный ветерок.

Он успокаивал испуганного ребенка, стараясь внушить ему чувство безопасности. Пальцы, не отпускающие ее запястье, подсказывали, что удары сердца несчастной все еще нерегулярны, то сильнее, то слабее. Доктор не знал, что могло произойти с ней физически в результате эмоциональной внутренней бури, но собственное состояние подсказывало, что судороги сердечной артерии могли стать причиной сильной тошноты. Доктор и сам испытывал нечто подобное.

— Но где Кизн? — спросила она. — Я люблю его. Я собираюсь выйти за него замуж. И где Ди-ур? Что произошло с ним? Он погиб при землетрясении?

— Моя дорогая…

— А где мой отец? Он уехал раньше нас. Он так нужен мне сейчас. — На ее глазах показались слезы. — Я люблю отца. Где он? Только не говорите мне, что он… что он… — У нее перехватило горло.

— Я пока что ничего не знаю о нем, — пробормотал доктор Рикер.

Он уже стал понемногу разбираться в ее фантазии, понял, что она принимала текущее время за свое собственное, а точнее, создала некую смесь прошлого с настоящим, и считала реальностью то, что хотела, а не то, что происходило вокруг на самом деле. Доктор знал лишь единственный способ помочь ей. Нельзя было отрицать реальность ее внутреннего опыта, так как это запутало бы ее еще больше. Но если он примет ее реальность, это поможет перенести ее из прошлого в настоящее.

Только доктор Рикер знал, насколько тонкими должны быть подобные эмоциональные операции, которые он собирался проводить. Он чувствовал себя, как человек, идущий по скользким бревнам посреди реки самой темной ночью. Одна оплошность — и Гаэль Дана провалится в пучину психического водоворота, где может провести весь остаток своей жизни.

Совершенно игнорируя Кутху, Кэла и обеих женщин, доктор Рикер продолжал работать. Жизнь и психическое здоровье пациента были важнее всего. Возможно, то, что он ставил чужие интересы выше своих, объясняло, почему пациенты доверяли ему и даже любили его.

Гаэль взглянула на него в упор.

— Кто я? — спросила она.

— Моя дорогая, а как вы сами считаете, кто вы? — спросил в ответ врач.

Он знал, что подобный вопрос вполне закономерен. Огромное количество людей рано или поздно задаются вопросом, а кто они есть на самом деле. Он сам иногда задавал себе этот вопрос. Кем он был? И был ли он кем-то? Кем-то больше, чем просто имя, которое он носил с рождения до смерти, комбинация букв, фонетических звуков, как и каждая мысль? Доктор Рикер знал, что человек — это не просто семантика, хотя многие люди отождествляли себя только с именем и не считали чем-то большим.

— Я… иногда мне кажется, что я — девчонка-подросток в тропическом саду, — ответила Гаэль. — Иногда, что я — Гаэль Дана. Но сама я не знаю, кто я на самом деле.

— Вы Гаэль Дана, — твердо, но добросердечно сказал доктор Рикер. — Вы живете в этой квартире. Это — ваш дом.

Во взгляде ее промелькнуло облегчение.

— Я так рада, что вы сказали это. Это как-то помогает мне успокоиться.

— Понимаю, моя дорогая, — вздохнул доктор Рикер.

Его голос стал еще более нежным. Он начал надеяться, что с ней все обойдется.

— Я хочу, чтобы вы оба сделали кое-что для меня, — неожи-ланно вмешался Кутху. — Я хочу, чтобы вы сообщили мне, где спрятали Камень Артены?

— Пожалуйста подождите! — взорвался врач.