Пропавший линкор

— Ну-ну, девочка. Твоего папы здесь нет. Он на Марсе. Но я здесь, и все будет в порядке. Ни о чем не волнуйся. Я позабочусь о тебе.

Это был грубый, но успокаивающий голос, доброжелательный, хотя и изумленный.

— Но папа здесь, — запротестовала девочка. — Я же слышала его. Папа!

— Иди с полицейским, Джоанни, — как можно мягче сказал Кеннеди. — Иди с полицейским. Я прилечу с ближайшим кораблем. А сейчас просто иди с ним.

— Что это, черт побери? — изумленно выкрикнул полицейский. — Кто вы? Где вы находитесь?

Синий шар исчез. Канул в небытие, уплыл в никуда. И голос полицейского смолк. Сидящие на корточках марсиане расслабились. Их лица перестали быть сосредоточенными. Тайор улыбнулся.

— Это была моя девочка, — прошептал Кеннеди. — Я слышал ее.

Трайор махнул рукой туда, где только что был синий туман.

— Через это мы можем дотянуться до любой точки пространства, — сказал он.

— Я так и знал, что у вас где-то есть машины, — вздохнул Кеннеди.

Он понятия не имел, как эта севшая на корточки группа марсиан связалась с теми, кто управлял машинами, или как они перевели свои желания в конкретные действия напрямую через пространство. Но теперь это было не так уж важно. Потом он сможет научиться этому сам.

Трайор покачал головой.

— Нет никаких машин, — улыбаясь, сказал он. — Это здесь. — Он дотронулся до лба и попытался подобрать нужные слова. — То, чего у вас еще нет… Фрагмент ткани… лепесток… — Его слова неуверенно падали в тишину. — И вот через этот лепесток мы дотягиваемся до предметов… и изменяем их, как надо… Как это сказать?.. Как объяснить?..

Наступила полная тишина.

— Такая досада, — прошептал Кеннеди.

Какая-то мозговая ткань, какой-то отдел мозга — лепесток, как назвал его Трайор, — и был их универсальной машиной. Не было ни вращающихся генераторов, ни рычащих атомных механизмов. Ни колес, ни винтиков, ни рычагов. Только прямое управление движениями атомов для решения проблем. Силой мысли…

— Но как вы развили эту способность? — спросил Кеннеди.

Трайор знал на это ответ. Он попытался объяснить. Давным-давно перестали образовываться облака и наполнять водохранилища дождевой водой, и зеленеющие поля превратились в безжизненную пустыню, а марсиане оказались под угрозой смерти и полного вымирания, вот тогда появился мутант с дополнительным отделом-лепестком мозга.

— Мы — его сыновья, — улыбаясь, сказал Трайор.

Снаружи была яркозвездная марсианская ночь. Кеннеди глядел в небо и пытался обдумать то, что узнал. С помощью дополнительного отдела мозга марсиане открыли тайну Рая.

Эту тайну род человеческий едва ли когда-нибудь сумеет изучить, и уж тем более почти наверняка не сможет повторить. Уродство, насмешка природы, мутация. И вероятность, что природа когда-нибудь продублирует эту мутацию, была как единица к десяти в десятимиллионной степени.

На мгновение Кеннеди стало грустно, но тут же печаль его прошла.

Он распрямил плечи. У каждой расы своя судьба. И то, что марсиане получили как дар богов, люди должны будут создать своими мозолистыми руками.

Это ему, как и всему Человечеству, неустанно звучали боевые трубы, призывая на ратные, а главное, трудовые подвиги.

КОГДА НАЧИНАЮТСЯ НЕПРИЯТНОСТИ

I

Чтобы прожить на Марсе целых пять лет и остаться в живых, у вас должно быть чутье на неприятности. Вам необходимо уметь улавливать их запах до того, как они произойдут, чуять его отголоски в сухом ветре, вечно дующем в красных пустынях, замечать в шевелящихся закатных тенях. Иначе вам не выжить на Марсе даже пяти месяцев, неговоря уж о пяти годах. Или пяти дней, если вы окажетесь в неправильном месте.

Бойд Ларкин прожил на Марсе целых семь лет, в самом неправильном из всех неправильных мест на красной планете, в городе Судэл. Никакой другой земной торговец не рискнул бы даже появиться здесь. Учитывая особенности марсианской таможни, немногие из торговцев вообще прилетали на Марс.

Город Судэл был известен по нескольким причинам. В каком-то смысле это был священный город Марса. Здесь было найдено несколько последних давнишних научных открытий, которые когда-то сделала эта раса и о которых забыла за последние века тяжелой борьбы за жизнь. Здесь был также правитель но имени Мэловер, который, с точки зрения марсианских законов и обычаев, являлся ужасным деспотом. Одной лишь репутации этого Мэловера было достаточно, чтобы большинство торговцев держались подальше от Судэла.

Одного этого было достаточно, чтобы привести сюда Бойда Ларкина.

Он стоял у задней двери своего магазинчика — когда-то это было крыло храма — на закате дня, ощущая в себе какое-то смутное беспокойство, предчувствие неприятностей. Взгляд его пробежался по городу в поисках того, что пробудило в нем это беспокойство. Остроконечные крыши зданий мирно сияли в лучах заходящего солнца. Ларкину всегда казалось странным, что в этом мире без дождей строили остроконечные крыши, но он понимал, что эти крыши — реликвии давно ушедших столетий, когда на Марсе в изобилии лили дожди.