Пропавший сын Хрущёва или когда ГУЛАГ в головах (с иллюстрациями)

В том же году Хрущёв отдал распоряжение возобновить поиски останков своего сына. Однако поисковая операция, за которую отвечал маршал авиации Владимир Судец, оказалась безуспешной.

Я не знала, как относиться к меняющимся версиям Заморина, но знала, что ни одна из них не указывает на факт предательства. И всё же мне было интересно, почему ведущий менял свои показания?

* * *

С самого начала судебная тяжба моей мамы стала напоминать «Процесс» Франца Кафки - умопомрачительное повествование о человеке, которого арестовывает непонятно кто и судят непонятно за что.

Одним из первых документов, который понадобился ей для упрочения своей позиции истицы, было свидетельство о смерти Леонида. Но, чтобы получить его, необходимо было свидетельство о рождении, а его как раз и не было, потерялось в ходе бурных событий XX века. Проявив упорство и настойчивость, мама сумела раздобыть церковно-приходскую ведомость из города Донецка с записью о рождении Леонида[145]. Потребовалось множество телефонных звонков, утомительный двухчасовой полет в Донецк и полдня, проведённые в муниципальной конторе, но зато в результате у неё в руках был заветный листок с выпиской из приходской книги, гласившей, что Леонид Хрущёв родился 10 ноября 1917 года.

В Москве, однако, судебные власти усмотрели (или создали) другие проблемы: в церковной записи фамилия Леонида была записана в украинском варианте - Хрущов, через «о», а не через «ё». Кроме того, отец Леонида был записан как Микита, а не Никита.

Судья сочла, что эти языковые разночтения позволяют усомниться в том, что добытые мамой документы принадлежат действительно Леониду. Мама попросила специалистов из Института русского языка Академии наук РФ подтвердить, что усмотренное различие чисто лингвистическое и не означает разницы имен. Заслушав однозначное мнение экспертов, судья, тем не менее, отклонила его, сославшись на техническую деталь. Хотя Академия наук является федеральной государственной структурой, она автономна и не обязана иметь государственный герб на своей печати. Судья сочла экспертизу академического Института неприемлемой из-за отсутствия гербовой печати. Зато она согласилась заслушать свидетельства о жизни Леонида тех, кто знал его лично - родственников и друзей. «В надежде, - прокомментировала мама, - что таковых не осталось».

Несмотря на свой вклад в слухи об инциденте с бутылкой - совершенный без злого умысла, скорее для красного словца - Степан Микоян остался нашим добрым другом. Осенью 2006 года он пришёл в суд и выступил там вместе с тётей Радой как свидетель. Благодаря их заявлениям, судья согласилась признать, что донецкое свидетельство о рождении относится именно к Леониду Хрущёву, а не к какому-то украинцу Хрущову. Леонид был официально признан сыном Никиты Сергеевича Хрущёва. И, поскольку суд признал факт его рождения, он должен был теперь засвидетельствовать факт его смерти, и таким образом долгожданный документ, подтверждающий, что Л.Н. Хрущёв умер 11 марта 1943 года, был нами получен.

Теперь, наряду с документами военной прокуратуры 1999 и 2004 годов, у мамы на руках было официальное свидетельство о смерти - неопровержимое доказательство того, что сын Хрущёва не мог сотрудничать с фашистами после своего последнего полета. Всё это должно было послужить весомым аргументом против доводов хулителей Леонида, не имевших ни подтверждающих документов, ни показаний свидетелей. Вооружённая этими записями, мама пошла в наступление на писателей-сталинистов: маршала Язова, авторов энциклопедии «Эпоха Сталина» и других, - обвинив их в клевете на основании статьи 152 Гражданского кодекса РФ «Защита чести, достоинства и деловой репутации граждан».

В то же время свою лепту в пропаганду версии о предательстве внесло российское телевидение с его огромными прибылями и охватом аудитории. В 2005 году самый популярный и влиятельный в России Первый канал показал абсурдный и просталинский художественно-документальный мини-сериал под названием «Звезда эпохи», посвящённый отношениям знаменитой советской актрисы Валентины Серовой и её мужа, не менее знаменитого поэта и военного корреспондента Константина Симонова[146].

Конечно, такая знаменитость, как Симонов, заслуживает биографического фильма. Бывший некогда поклонником Сталина, он горячо поддержал хрущёвскую оттепель, а позже громко выступал против попыток обелить образ «вождя народов». Настолько громко, что его родственники и родственники Серовой запретили продюсеру сериала Юрию Каре использовать в фильме их настоящие фамилии. В результате, Симонов фигурирует в сериале как «поэт Семёнов», а Серова как «актриса Седова»[147].