Пророчество

Три маленьких слова, которые так трудно было произнести раньше. Было время, когда у меня не хватало смелости их сказать. Но сейчас я хотела кричать об этом с крыши, как идиотка.

Его взгляд потеплел и стал темнее. — Скажи ещё раз, — прошептал он с мольбой.

Я встретилась с ним взглядом и произнесла это снова, а потом ещё раз, и я продолжала повторять это, пока его рот не заставил меня умолкнуть. Его губы были нежными со мной, сладостным омовением, которое было столь необычно для его бешеной силы и мощи, и, невзирая на это, это было такое нежное прикосновение к моему рту, я прочувствовала его в каждой части себя. Сет целовал меня нежно, приподняв меня достаточно высоко, чтобы я смогла увидеть его. Он откинулся назад. Отведя мою руку со своей груди, он обхватил мои пальцы и подняв наши соединённые руки к своим губам. Он поцеловал центр моей ладони.

— Я никогда не устану слышать это, — опустив мою руку вновь к себе на грудь, туда, где так сильно билось его сердце, он обхватил рукой мой затылок. — И я никогда не перестану чувствовать это. То, что я испытываю к тебе, усиливается с каждой секундой моей жизни и иногда это до чёртиков меня пугает, но я люблю тебя. Вчера. Сегодня. И даже тысячи завтра спустя, я буду влюблён в тебя.

По мне разлился жар. Слышать эти слова было подобно наслаждению теплом солнца, и Сет внедрил эти слова в моё сознание поцелуем, который далеко выходил за рамки мягкого и нежного, который мы только что разделили. От того, как он целовал меня, казалось, будто он клеймил меня действием, а я клеймила его в ответ.

То, что мы чувствовали друг к другу, было сказано снова и снова в каждом поцелуе и каждом прикосновении. Как-то одеяло было скинуто вниз, и затем Сет схватил меня за бёдра. Он притянул меня к себе, прижавшись своим телом ко мне. Свободные штаны, которые были на нём, оказались тонким барьером между нашими телами, и мятный вкус его поцелуев, и то, как ощущалось его жёсткое тело на моём, всё это сделало меня очень жадной.

Я хотела больше — хотела его так сильно, что изнывала во мне не только одна часть, а желание зашло за рамки физического, глубинного, выгравировываясь на моей коже, проникая в кости и поселяясь в моих мускулах.

Было безумием насколько сильным, что всё это может до сих пор ощущаться — как будто это был наш первый поцелуй, наше первое прикосновение друг к другу. Может быть, такое творила с нами любовь. Мне не с чем было сравнивать, но мне нравилось считать, что такова была причина. Это должно было быть так, потому что каждый раз был подобен этому, словно это было наш первый раз и таким же будет последний.

— Красивая, — сказал он, его голос был низким, когда он провёл пальцами по соску. Я дёрнулась, а сердце заколотилось как отбойный молоток, как только его рука опустилась, смещаясь по моему животу, всё это было наполнено благоговением: — И я знаю, что в предстоящие месяцы, ты станешь ещё более красивой.

Моё сердце надулось так быстро и так сильно, что мне показалось, что я всплыву прямо к потолку. Он подразумевал это. В его словах не было никакого отрицания правды.

А потом он снова поцеловал меня, и эти минуты, эти слова, которые он только что произнёс, были драгоценными и вескими.

Он губами скользнул по изгибу моего подбородка, направившись к уху. Дрожь закружила на моей коже, когда последовал опьяняющий прилив, заставив мои мускулы натянуться. — Я знаю, что впереди нас ждёт очень загруженный день.

— Знаю, — прошептала я в ответ.

Он поцеловал уголок моих губ, отпрянув. — Знаю, нам надо собраться со всеми остальными и поговорить о том, что вчера здесь произошло.

Я прочистила горло, позволив себе закрыть глаза. — Да.

Он проложил линию крошечных поцелуев, ведущую от моего подбородка вниз по горлу и затем ещё дальше. — И затем нам надо поговорить об этом полубоге.

Я пальцами впилась в одеяло, когда его рот отыскал путь к моей груди, остановившись и потом задержавшись, вытягивая из меня дрожащий вздох.

Затем его губы пробежались по моим рёбрам, натолкнувшись на щекотливое местечко. — Нам надо заполучить этого полубога раньше Титанов. Если он хоть в чём-то похож на своего отца, нам не понравится, если Титаны посчитают его более ценным для них, чем просто портативная батарейка для подпитки.

Это правда. Особенно если он был способен влиять на других и те становились буйными. Это был полезный талант для тех, у кого были гнусные цели.

Он поцеловал меня прямо под пупком. — Но есть кое-что, чем мы должны заняться перво-наперво.

Мои мысли были немного рассеянными. — И чем же?

— Ты вчера не ходила в лазарет, верно?

— Нет, — я открыла глаза и прижала подбородок, чтобы посмотреть на него. — Я хотела, чтобы ты был там, даже если они просто скажут нам, что мы должны пойти куда-нибудь ещё.

Сет поднял глаза и ухмыльнулся так, что моё сердце перевернулось. — Спасибо.

— Иначе и быть не может.

Его взгляд двигался по мне. — Нам сначала надо сделать это, прежде чем день примет безумный оборот.

— Согласна, — я поймала его взгляд и широко улыбнулась. — Нам надо начать собираться прямо сейчас.