Пророчество королевы Севера

Женщина чувствовала себя ужасно. Почему жизнь так безжалостна к ней? Зачем она так красива? Соблазняет мужчин, сама того не желая. Она никогда не носит ни ярких вызывающих платьев, ни украшений, но само ее появление соблазн. Для всех... кроме Мастера — единственного, кого она действительно любит. Как все перемешалось: изуродованный, но пылкий возлюбленный, необходимость терпеть мужчин, которые ей нежеланны, хитроумный Верон... и эти три планеты в ряд...

Пленник вышел на свободу. Колдун вышел из тюрьмы несколько лун назад. Но день переворота освободил... гладиаторов! Она задумалась... Кавада никогда не посещала цирк. Ей было глубоко противно это глумление и знати, и черни над жизнью. Эрланд? Или все же кто-то другой? Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. «Кто это может быть?» — подумала она.

— Войдите.

Кавада ожидала увидеть кого угодно, но только не Варга. Бывший гладиатор учтиво склонил голову. Какие у него все-таки необычные глаза... Сегодня на нем новая одежда — черная, как всегда, но уже из ткани, а не из кожи. Он крупный и кажется медлительным. Такой же высокий, как и граф. Вероятно, он старше Тариса... У него, наверное, были красивые черты до всех этих шрамов, но выражение лица холодно и жестко, как сама смерть. Женщина поймала себя на мысли, что Варг ей нравится, и сама этого испугалась. Эрланд, Бен, Верон... Варг. Ей что, мало первых троих возле себя, чтобы еще к кому-то испытывать интерес?

— Вы не ожидали меня увидеть?

— Честно говоря, нет. Как ваша нога?

— Спасибо. Эда вернула меня в строй.

Они посмотрели друг другу в глаза, и тень улыбки проскользнула между ними. Зачем он пришел? Не зная, что сказать, жестом пригласила его сесть. Стул был свободен после визита Верона. Молчание затягивалось...

— У меня к вам странная просьба... Я знаю, мы совершенно незнакомы. Но мне кажется, что вы единственный человек, который может мне помочь. — Поскольку астролог смотрела на него, не двигаясь, Варг продолжал: — Не могли бы вы взять служанку?

— Вы шутите?! — она не смеялась — так была удивлена.

— Нет. Я хотел бы вас попросить выручить одну женщину, которая сделала мне одолжение.

— Я не знаю, как к вам обращаться...

— Меня зовут Варг.

— Я знаю, как вас зовут... Господин... вы действительно меня не знаете. Мое положение — не положение хозяйки. Я сама служанка, если хотите.

— У вас есть крыша над головой. Вы уверены, что завтра у вас будет еда... Вам не надо искать мужчину, который сможет вас защитить.

Варг смотрел, как ее зрачки расширились в черных глазах. Она не опустила взгляда перед ним.

— Я начну с конца. У меня никогда не было никого, кто бы мог меня защитить. После крушения Империи и падения Давикулюсов меня, дочь городского доктора, убитого при смене власти, взял во дворец новый король как наложницу. Если вы этого еще не знаете, вам это расскажут. После его смерти я принадлежала садисту лорду Даневану, которого ненавидела всем сердцем. От него меня освободил граф Бен. Я не искала его, чтобы меня спасать, с ним я попала в следующую ловушку, о которой вы даже не догадываетесь. И если я захочу уйти от него, завтра у меня тоже не будет ни еды, ни крыши над головой.

— Я не знал этого, — Варг опустил глаза первый раз за много-много лет. — Прошу прощения, что невольно доставил вам боль. Возможно, вы удивитесь, но мне не жаль вас, нет... как не было жаль и себя. Вы знаете, я много лет был рабом. Мне тоже чтобы выжить пришлось многое пережить. Я знаю, как это, когда к тебе относятся как к вещи, как к куску мяса. Но наша жизнь не может закончиться только потому, что кто-то причиняет нам боль. Наша жизнь имеет большую ценность, чем наша боль. И сама боль говорит о том, что мы еще живы. Пока мы живы, можно что-то изменить. Если не сегодня, возможно, завтра. И мне кажется, что единственный смысл жизни — это сохранить себя. Когда нас пытаются убить, заставить страдать, когда калечат и тело, и душу. Не поддаться, не стать такими, как наши мучители. Потому что всегда есть то, что отличает нас от других. И неважно, в какую грязь нас втаптывают. Пока то «я», что живет внутри, живо — грязь к нам не пристанет. Просто позвольте себе узнать его, ваше «я»... И не надо искать кого-то, кто будет вас спасать. Вы сами ваш спаситель.

Кавада выпрямилась напротив него. Ни один мускул не дрогнул на ее лице.

— За кого вы просите?

— За одну женщину, которая хотела бы уйти из борделя. А уйти ей некуда.

— Я сама не знаю, что будет со мной завтра.

— Возьмите ее сегодня. Завтрашний день сам расставит все и всех на места.

— Это ваша женщина?

— Нет.

— Почему вы хотите ей помочь?

— Она сделала то, о чем я ее просил. И за это ее теперь могут убить.

— Вы убили так много людей...

— Да. Чтобы сохранить свою жизнь.

— Так почему вы сейчас заботитесь о ком-то, кого могут убить?

— Потому что ее могут убить из-за меня.

— У меня тоже к вам просьба... — губы Кавады дрогнули в улыбке, — и тоже странная.

— Да?

— Скажите мне дату вашего рождения.

Он долго смотрел на нее перед тем как ответить:

— Что это изменит?

— Если вы поможете мне, я помогу вам.

— Вы клянетесь, что никому ее не назовете?