Пророчество Золотого Перуна

Ночь наступила внезапно. Точно на небо черное покрывало накинули. Птичий щебет замолк, и на смену ему пришло звонкое кваканье лягушек на недалеком болоте. Издалека, ветер донес жалобное завывание упырей. Выли жалобно, так тоскливо, что хотелось утопиться в том же болоте, лишь бы не слышать этого стона. Но вой не приближался, так и доносился издалека, и друзья постепенно успокоились, лишь Яросвет, нет-нет, да положит руку на шалопугу.

— Поздно уже, — сказала старушка. — Идите, ложитесь в землянке. Спите, прогоните думы грустные, отдохните как следует. Утро, оно вечера-то, мудренее. А я пока подумаю, может смогу и я, старая, вам помочь. Вы меня уважили, помогли, а долг ведь платежом красен. И не спорьте. Идите спать.

Сергей почувствовал, что и правда глаза слипаются так, что сил нет сидеть. С трудом подавив зевок, он посмотрел как Лика клюнула носом, на зевающего во весь рот Яросвета, и решил, что лучше последовать совету старушки. Раз уж волки опасности не почуяли, значит нет ее вовсе. Мальчикам Волчьего Пастыря, он доверял безоговорочно.

Уже засыпая, он услышал негромкий голос старушки, и, показалось, что кто-то ей отвечает, но сказать точно, был то голос, или просто шумел листьями деревьев ветер, он бы не смог. Уж очень хотелось спать. Последнее, о чем подумал Сергей, перед тем как провалиться в бездонную яму сна, была мысль: а почему, все-таки, такая старая женщина, живет в отдалении от людей.

— Вставайте, касатики! — разбудил утром бодрый голос. — Солнышко уже встало, и вам не след бока отлеживать!

Потирая сонные глаза, друзья выползли из землянки. На костерке уже парилась исходящая ароматом каша. Сдобренная старым салом — уверенно установил Яросвет, поймав носом густой аромат.

— Откушайте покуда. А о делах опосля поговорим. На пустое брюхо — что за разговоры?

Дважды предлагать не пришлось. Сергей достал ложку, и присел к костру. Если молча, зачерпывая ложками по краешку, где было не так горячо, дули, и обжигаясь глотали. Каша вышла на славу! Сергей ел, и думал, что деревянная ложка, не в пример удобнее железной. И в руке держать удобно, и губы не обжигает. Для котелка — самое то. Хотя, из тарелки есть было бы не удобно.

— Поговорила я ночью со своими сынами, — когда все наелись, поведала старушка. — Они согласились помочь. Доставят вас к Рипейским горам, не в пример быстрее коней. И обратно, ежели уцелеете. А коняшек своих, покуда у меня оставите. Не бойтесь, уж присмотрят за ними не хуже, чем в княжеской конюшне. У меня помощников много. Вы только одежду теплую прихватите — там похолоднее будет.

— А кто ваши сыновья? — поинтересовался Сергей.

— Ветры вольные мои сыновья. Над землей парят, приказы своего отца — Стрибога выполняют.

— Вы — мать ветров?! — выпучили глаза Лика с Яросветом. В отличие от них, на Сергея это большого впечатления не произвело. Упырь, и то поразил сильнее.

— Неужель, по другому меня мнили? — улыбнулась старушка. — Может быть вот такой?

Она резким движением скинула платок, на миг заслонивший ее лицо. Сергей ахнул. Упав, платок открыл лицо молоденькой девушки. Гордо изогнутые брови, тонкие, алые губы, щеки горят румянцем. Да и вся фигура преобразилась. Спина выпрямилась, грудь налилась распирая расшитое цветами платье. На руках кожа разгладилась, ни следа от морщин.

— А может быть такой? — и она снова преобразилась.

Уже не молодая девка, а женщина в расцвете сил. Налитая сочной, спелой красотой. Даже Лика не удержалась от восхищенного вздоха. Что уж говорить о пораженных в самое сердце, парнях.

— Ну, довольно баловства, — строго сказала женщина, снова становясь сухонькой, маленькой старушкой. — Любой я могу быть, не внешность важна, а то что под ней таится. Собирайтесь. Как будете готовы, позову я сына старшего — Полуночным Ветром зовомого. Он вас и отнесет. А что б обратно позвать, крикните погромче: Полуночный Ветер, сын Стрибожий, явись на зов друзей, не оставь вниманием, да помоги именем отца и матери. Он и явится, и принесет вас обратно.

Долго собираться не пришлось. Ребята сразу накинули на плечи запасенные еще заботливым Велимудром душегрейки из медвежих шкур. Только Лика замешкалась, решая что из вещей взять с собой. Все — тяжело, а оставить — вдруг понадобится?

Пока она отчаянно перебирала свои мешки, ребята попрощались с верными конячками, что уже не раз спасали их жизни, пообещали поскорее вернуться. Умные животные, тыкались бархатными ноздрями в лица, словно целуя друзей перед долгой разлукой. Всхрапывали, и били копытами, давая понять, что на них можно положится, и вещи, доверенные им, сберегут.

Лика собрала мешок, и объявила о своей готовности. Мать Ветров обняла и поцеловала каждого, пожелав удачи, и поскорее вернуться.

— Сын мой, Ветер Полуночный, здесь ли ты? — громко крикнула она в синее небо.

— Здесь матушка! — гулко громыхнул над головой сочный бас. — Готовы?

Мать Ветров посмотрела на Сергея.

— Готовы! — громко крикнул он.