Пророк завоеватель. Уникальное жизнеописание Магомета. Скрижали Моисея. Ярославский метеорит 1421 года. Появление булата. Фаетон

Несоответствие данного гороскопа заявленной историками дате (якобы ноябрь-декабрь 206 года до н. э.) видно даже невооруженным глазом, без всяких вычислений. Ведь в гороскопе прямо сказано, что все пять планет – а значит Венера и Меркурий в их числе – собрались в 22-й лунной стоянке, то есть в созвездии Близнецов, рис. d.9. Но это значит, что и Солнце должно было находиться неподалеку от них в те дни. Ведь видимое с Земли угловое расстояние между Солнцем и Меркурием никогда не превосходит 30 градусов дуги, а между Солнцем и Венерой – примерно 40 градусов [НХЕ]. Значит, Солнце не может слишком удалиться от Меркурия и Венеры. Но ноябрь-декабрь 206 года до н. э. это уже начало зимы. На протяжении последних нескольких тысяч лет Солнце в это время находится в окрестности Козерога и Стрельца. То есть – на прямо противоположной стороне эклиптики от Близнецов! Поэтому схождение пяти планет в Близнецах (в 22-й лунной стоянке) в те дни было просто невозможно.

По нашему мнению мы сталкиваемся здесь с откровенно ошибочным астрономическим расчетом, выполненным очень поздно. Вероятно, в XVIII–XIX веках, с целью «научно подтвердить» древне-китайскую хронологию. Горе-астроном, проделавший эти вычисления, просто не имел возможности посмотреть на небо, чтобы их проверить. Поскольку рассчитывал на эпоху двухтысячелетней давности. И грубо ошибся.

В свете всего сказанного нет ничего удивительного, что H.A. Морозов, предпринявший тщательное изучение китайских хроник с целью поиска в них гороскопов и других астрономических данных для независимого датирования, вынужден был в конце концов написать следующее: «О гороскопических записях, которые одни способны дать точный отчет о времени содержащего их документа МНЕ ДО СИХ ПОР НЕ ИЗВЕСТНО ни в одном из китайских или японских первоисточников» [544], т. 6, с. 125.

Таким образом, китайские гороскопы-схождения Морозов даже не причислил к гороскопам. И, в общем, был прав. Они ничего не дают и ничего не доказывают.

И все же среди китайских гороскопов-схождений есть один, заслуживающий внимания. Дело в том, что этот гороскоп, в отличие от всех остальных китайских гороскопов, снабжен целым рядом важных дополнений, помогающих уточнить его датировку. Морозов, естественно, обратил внимание на этот гороскоп и попытался его датировать, [544], т. 6, с. 50. Попытка оказалась неудачной, см. ниже. Однако Морозов совершенно правильно указал именно на данный гороскоп, как на важное историко-астрономическое свидетельство, способное послужить основой для независимой датировки.

В издании [1487:1] упомянутый гороскоп стоит САМЫМ ПЕРВЫМ в списке древне-китайских гороскопов-схождений. И действительно, по мнению историков, это САМЫЙ ДРЕВНИЙ КИТАЙСКИЙ ГОРОСКОП. Точная датировка его историкам неизвестна. По их мнению, он был составлен китайцами где-то в XXV веке до н. э. То есть, ни много ни мало, – В СЕРЕДИНЕ ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ДО НАШЕЙ ЭРЫ. Надо полагать, пещерными людьми, у чадящих костров, в редкие минуты, свободные от охоты.

Этим интереснейшим гороскопом, ознаменовавшим собой, по мнению комментеторов, самую зарю китайской астрономии, мы займемся в следующем разделе. Там мы покажем, что он относится, на самом деле, к началу ВОСЕМНАДЦАТОГО (!) ВЕКА НАШЕЙ ЭРЫ. А еще ниже мы убедимся, что это действительно была подлинная заря астрономии в Китае.

2.2. Древнейший китайский гороскоп внука Желтого (Хуан-Ди) императора Сянь-Юань-Ши, правившего якобы в 2637–2597 годах до н.э

Считается, что самая древняя китайская запись о схождении планет в определенном месте неба – то есть гороскоп-схождение – относится к правлению внука САМОГО ПЕРВОГО ЛЕГЕНДАРНОГО КИТАЙСКОГО императора Сянь-юань-ши, который носил также имя Хуан-ди. Следуя H.A. Морозову, мы будем переводить китайское имя «Хуан-ди» как «Желтый император», [544], т. 6, с. 50.

Историки датируют правление этого древнейшего правителя Китая серединой ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ДО НАШЕЙ ЭРЫ. Считается, что император Хуан был «современником Ноя, причем это было – говорят нам – не настоящее имя, а лишь "посмертное прозвище" его, потому что у китайцев имя императора умирало вместе с ним, и после смерти ему давалось НОВОЕ» [544], т. 6, с. 43.