Прорыв выживших. Враждебные земли

– Это так. Поэтому он предложил Амонатовым не только мир, но и поддержку в случае нападения Бодхани. Ахмадову хватило, чтобы присмиреть. Одно дело пытаться наезжать на Пенджикент, другое – тявкать на Сарыбека. Тем более он опять идет на Матчу, и на этот раз взялся за дело всерьез. Сержант, конечно, не мальчик, но ему придется туго…

– А что думают братья?

– Как обычно. Шамсиджан готовится к обороне, Фатхулла ноет о сдаче. Хотя есть подозрение, что все это игра, а на самом деле младший полностью под влиянием брата.

– А что думает старший о безнадежности обороны?

– Он об этом не думает. Вслух говорит, что все в руках Аллаха. И строит тактические схемы. Сержант – практик, а не философ.

– А что русские?

– Та же картина: осваивают земли кулябцев и памирцев, вместе с ними лупят афганцев. В последнее время все чаще и успешней. Если Матча отобьется, ситуация в ущелье стабилизируется окончательно. Для серьезных изменений нужен внешний толчок.

– Кто может дать?

– Узбеки, афганцы, поражение Матчи.

– Нам это надо?

– Думаю, нет. Бодхани наберет слишком большую силу. Думаю, стоит вмешаться. Хотя бы на подстраховке.

– Что слышно о Проклятых Ущельях?

– Ничего. Туда не любят ходить. Говорят, злые духи убьют каждого, кто полезет к ним в логово. Такие подробности рассказывают, что мне иногда страшно.

– Спасибо, Дамир. Заночуешь?

– Нет. Пойду назад. – Гость, в притворном испуге округлил глаза. – Нельзя ночевать в долине злых духов…

Собеседники рассмеялись. Младший растаял в лесу.

Старик, не торопясь, собрал вещи в небольшой рюкзак и двинулся в противоположную сторону…

Самара, городское кладбище

Всю дорогу на кладбище Боря молчал. Бухтел так и не опохмелившийся, но абсолютно протрезвевший Юра, рассказывая, как попал в эту квартиру, задавал наводящие вопросы Урусов, направляя это бухтение по нужному пути выяснения окружающей обстановки, матерился Герман, когда «Тигр» подпрыгивал на очередном ухабе… Все это шло мимо. Единственное, заметил странную фразу алкаша: «Она счастливая ушла, лежала и улыбалась…» Но и это было не так важно. Ушла. Умерла. А его, Бори, не было рядом…

Кладбище, как ни странно, охранялось. На входе два здоровенных мордоворота стояли под стендом с развернутым «прейскурантом». «Билеты» на вход стоили от патрона или ста граммов крупы. Интересный бизнес у ребяток. Своих мертвых ни один нормальный человек не оставит гнить на дороге. Если, конечно, есть хоть малейшая возможность по-человечески похоронить… А эти – пользуются, суки…

Охрану Борис прошел, словно не заметив. Один бугай дернулся было к нему, но второй, посмотрев в мертвенно-бледное лицо парня, удержал товарища за рукав и сказал Урусову, шедшему за Юриновым:

– Проходи, капитан, военным сегодня бесплатно!

– Спасибо, – бросил ему Урусов. – За машиной присмотри.

– Без вопросов, – ответил охранник.

– Ты чего? – уставился на него напарник, проводив процессию взглядом. – Это же залетные, по мордам видно!

– Ничего, – буркнул тот, – жить хочу!

Боря тем временем уже стоял у могилы. Куски металлической решетки, использованные в роли оградки. Крест из двух металлических полос и даже табличка с фамилией и датами жизни. Все же копался Юра по вещам, раз нашел документы… Ну да ладно…

– Надо же, – тихонько сказал Герман Урусову, – алкаш-то алкаш, а все по уму сделал. Насколько смог…

Юринов стоял у могилы, глядя на незамысловатое убранство, и явственно слышал знакомый ласковый голос: «Спасибо, что пришел, Боренька, спасибо. Не останавливайся, найди их. Дойди, Боренька…»

– Я дойду, бабушка, – прошептал Боря, – я обязательно дойду…

На обратном пути Урусов вдруг сбился с шага и остановился возле давешнего чуткого охранника, пристально посмотрел в глаза и произнес:

– Могилу заметил? Пятая линия, на углу? Две пихты рядышком?

– Заметил, – ответил тот. – Не волнуйся, капитан, пригляжу.

– От и добже! – хлопнул Урусов его по плечу. – Спасибо, брат.

– Не за что.

– Тоже жить хочешь? – спросил напарник, когда «Тигр» отъехал от ворот.

– Человеком хочу остаться, – спокойно ответил тот. – Даже здесь…

Таджикистан, ущелье Зеравшана, укрепления кишлака Сангистан

Баши Бодхани Ахмадов, повелитель Зеравшана, был настроен очень решительно. Хватит! Независимая Матча прекращает свое существование. Время политических игр с братьями Рахмановыми прошло. Каким бы командиром ни был старший из братьев, но такую силу ему не отбить. Баши подтянул все резервы. Практически оголил тылы. Остались небольшие заслоны со стороны Пенджикента да отряды на перевалах. И то с Шахристана отведена полусотня на броне, а с Анзоба снята половина артиллерии, которая ставит сейчас точку в затянувшейся матчинской проблеме, разнося укрепления Сангистана.

Рахмановы построили здесь настоящую крепость, но это им не поможет. Мало того, что братья занимают не самые бедные земли в верховьях Зеравшана, так еще угрожают в любой момент перерезать трассу, а то и захватить Айни! Слишком близко расположен город. Невозможно жить в постоянном ожидании укуса матчинской змеи.