Прощай, мафия!

— Никого из дугаровского круга я не знаю. Видела только его водителя и охранника. Такие себе добры молодцы, без затей. Вряд ли им пришло в голову проделывать такие штуки, — сказала она с улыбкой. — Что же касается моего окружения… Не знаю, может быть, — задумчиво произнесла Инга и повторила: — Может быть.

— Вы кого-то подозреваете? — спросил Кирилл.

— Не то чтобы подозреваю, просто странно как-то. Знаете, когда люди делают вид, что они враги, а потом ты встречаешь их где-то, и они вполне дружелюбно друг с другом беседуют… Впрочем, возможно, это не имеет никакого отношения к фотографиям. Хотя он ведь фотограф, — вслух рассуждала Инга.

— Если вы что-то вспомнили, вам лучше рассказать об этом прямо сейчас, — мягко сказал Кирилл. — Скрывать факты от следствия по меньшей мере опасно.

— Мне нужно кое-что проверить. Один маленький фактик. Если мое предположение подтвердится, мне будет что вам рассказать, — загадочно ответила Инга, не вняв предупреждениям следователя. — А сейчас прошу меня простить, но мне пора. Через час у меня съемки.

— Не собираетесь бросать работу модели? — спросил Кирилл.

— Мне и так недолго осталось, — махнула рукой Инга. — Получу удовольствие напоследок.

Инга проводила его до машины. Собираясь сесть в свою «Ниву», Кирилл вспомнил, что собирался сообщить Скворцовой важную новость.

— Кстати, Инга, в брачном контракте оговаривается доля вашего имущества на случай смерти Андреади?

— Нет. Он касался только развода.

— Странная история. Человек на грани помешательства решает покончить с собой, в спешке женится на женщине, с которой имел долгую связь, заключает брачный контракт, где в деталях оговаривает имущественные вопросы на случай развода, и одновременно составляет завещание.

— Александр оставил завещание? — изумленно воскликнула Инга. Видно, новость стала для нее полной неожиданностью.

— Совершенно верно. И хотите знать, кому он завещал все свое имущество и деньги?

— Кому же?

— Мике.

— Мике?!

— Боюсь, что рано или поздно вам придется с ней пообщаться. В любой момент наследница Андреади может объявиться и на законных основаниях потребовать освободить помещение. Так что на вашем месте я бы не слишком располагался в «Синей птице».

— Освободить помещение? Черта с два! — заявила Инга. — Никто не позволит Андреади оставить законную жену без куска хлеба и без крыши над головой. Александр, должно быть, совсем спятил, если оставил свои деньги этой гнусной твари. И я смогу доказать, что так оно и было. Александр убил себя, а все самоубийцы сумасшедшие. Завещание будет признано недействительным.

— А кто она, эта гнусная тварь?

— Какая гнусная тварь?

— Та, которой Андреади оставил свои деньги. Вы говорили о ней так, будто ее знаете.

— Да не знаю я ее! Но от этого она не становится менее гнусной.

— Послушайте, Инга. Если вы что-то знаете, лучше расскажите мне об этом прямо сейчас. Я повторяю еще раз: скрывать факты от следствия, как минимум, опасно.

— Я ничего не знаю! — выкрикнула Инга, и нотки приближающейся истерики отчетливо зазвучали в ее голосе.

Инга повернулась и, не простившись, рванула в дом. В дом, который еще пять минут назад она считала своим и который на самом деле принадлежал некой Мике.

Завещание Андреади было столь невразумительным и безадресным, что иногда Кириллу казалось: никакой Мики, способной доказать свои права на наследство, нет в природе, Андреади выдумал ее, чтобы вконец запутать и без того запутанное дело.

Но теперь Кирилл Фролов совершенно точно знал, что Мика существует. И убедила его в этом именно Инга.

Глава 11

Фотография на память

— Эй, охрана! Вы куда смотрите? Почему во время съемок по павильону шляются посторонние?

В модельном агентстве «Натали» полным ходом шла подготовка к съемкам. А распинался, как обычно, самый большой склочник и скандалист, ассистент главного фотографа Филипп, или, как все его называли, Фил. В злостные нарушители порядка на этот раз попала Венера Зорина, которую он невзлюбил с первого взгляда. Впрочем, это чувство ему внушала едва ли не всякая особь, имеющая несчастье принадлежать к женскому полу.

Птицей он был невысокого полета, по карточной иерархии чуть постарше шестерки, но младше семерки, и поэтому никто из охранников на его окрик даже не почесался.

— Всех уволю к чертовой матери! — злобно выругался Фил и отправился самолично распекать Зорину.

Увольнять охрану и орать на моделей — два его любимейших занятия. И если ребята-охранники на его угрозы плевать хотели, то Венера Зорина такой храбростью не отличалась и, предчувствуя головомойку, на всякий случай покрепче вжалась в угол, где обычно и сидела.

— Попрошу посторонних очистить помещение, — потребовал фотограф.

— Я не посторонняя, — не слишком уверенно промямлила Зорина.

— Ты посторонняя, — с нажимом произнес Фил. — И не только здесь, но и в модельном бизнесе вообще. Давай, отваливай, и побыстрее.

— Ни за что, — неожиданно твердо отрезала девушка. — Я хочу посмотреть съемку Инги Скворцовой. Мне разрешила Наталья Юрьевна. Она считает, что для меня это будет полезно.