Прощай, мафия!

Они копались в вещах директрисы уже без малого час, но не смогли обнаружить ни малейшего намека на возможную преступную деятельность. В самом деле, нельзя же считать доказательством вины Крушинской найденную Андреем среди кипы специальной литературы книжицу под Названием «Фотосъемка в условиях темноты или плохой видимости». И потом, этим делом совсем не обязательно заниматься в кромешной тьме.

На полке, заваленной модными журналами разных лет и портфолио моделей, прошедших через агентство «Натали», Ветров нашел толстую папку, на которой скотчем был приклеен ярлычок «А. Андреади». Андрей встрепенулся — может, Натали собирала компромат и на самого модельера, готовилась провернуть действительно крупную сделку? А как же тогда их трогательная дружба и прощальное письмо Андреади, в котором тот называл Натали своим самым близким другом? Хотя… истории известны и не такие чудеса в области человеческих отношений.

Пожалуй, пора менять профессию, подумал Ветров, открывая папку. Он превращается в законченного мизантропа, готового в каждом человеке видеть подлеца и преступника. Но папка оказалась лишь своеобразной летописью творчества Андреади: его искренняя поклонница Натали Крушинская собирала газетные и журнальные статьи, отчеты о его показах и интервью с самим модельером. Одна из вырезок, повествующая о первой коллекции Андреади, неожиданно привлекла внимание Ветрова.

— Интересное совпадение, — пробормотал он. И обратился к Калугину: — Слушай, Романыч, как думаешь, большой беды не будет, если я украду у Натали эту бумажку?

— Записался в фанаты великого Андреади? — хмыкнул Роман. — Ну-ну. Лично я поддерживаю точку зрения твоей девушки: слухи о гениальности Андреади сильно преувеличены.

Андрей в этом вопросе придерживался любой точки зрения, потому что в высокой моде разбирался примерно так же, как в особенностях фотосъемки в условиях темноты или плохой видимости. Но вырезку, тем не менее, бережно свернул и спрятал в карман. Поиски продолжились.

Несмотря на врожденное чистоплюйство, Ветров проявил немалые способности к обыску и первым добил свой кусок работы. Он стоял у окна и курил в форточку, пока Роман осматривал шкаф хозяйки. И вдруг изнутри шкафа послышалось шипение Калугина, очень напоминающее американское «y-y-es!».

— Кажется, Ветер, интуиция тебя не подвела, — заявил он Андрею. — Вот, полюбуйся. Занятная штучка.

Из шкафа с одеждой Роман извлек черную квадратную сумку со множеством карманов и карманчиков, в которых фотографы обычно таскают аппаратуру. В сумке лежал профессиональный «никон», одна из самых популярных моделей в среде фотохудожников. Но внимание Романа привлек вовсе не «никон». Рядом лежал еще один фотоаппарат, напоминающий обыкновенную «мыльницу», но гораздо меньшего размера. Андрей впервые в жизни видел такую штуковину.

— Что это? — спросил он.

— То самое. То, что мы ищем. Неужели и правда Натали? — расстроенно покачал головой Калугин. — Этот аппарат как раз и предназначен для такого рода съемки. Оптика у него, конечно, слабенькая, зато есть встроенная система управления. Он способен снимать без участия оператора, нужно только задать параметры съемки и количество кадров… ну, скажем, в час. А размер дает возможность разместить его где угодно. Я читал про эту модель в одном журнале. Между прочим, бешеные бабки стоит. Должно быть, Натали огребает кучу денег. Может, и мне забить на моду и податься в шантажисты? — нервно засмеялся Роман.

— Тогда возьми меня в напарники, — попросил Андрей. — Ты будешь делать фотографии, а я — небольшие остроумные комментарии к ним. Существенно повысим художественный уровень компромата и его стоимость. И заодно настроение клиенту. Дай-ка мне посмотреть эту игрушку! Никогда не держал в руках шпионской техники.

— На твоем месте я бы этого не делал. Насажаешь отпечатков, потом фиг отмоешься.

— Ничего, я осторожно.

Двумя пальцами Андрей аккуратно взял миниатюрную фотокамеру и положил себе на ладонь. Так вот какое оно, оружие шантажиста! Красивая игрушка, ничего не скажешь, и выглядит точь-в-точь как в фильмах про шпионов. Вот только что-то не то с этой камерой… Андрей почувствовал это сразу, как только взял ее в руки, но что именно его смутило, сформулировать пока не мог.

Находку решено было положить на место. При этом они битых пятнадцать минут спорили, как именно лежала камера — необходимо было точно воспроизвести ее первоначальное положение, чтобы Крушинская, не дай бог, раньше времени не обнаружила, что ее промысел перестал быть тайным.

— Что думаешь делать, репортер?