Прощаю себе. В 2 тт. Том 2

Желание быть полезным для супруга, матери, отца, родителей супруга, бабушки, дедушки, ребенка, друзей, родственников, знакомых, соседей, сослуживцев, народа, государства, человечества означает разбазаривание самого себя. Следствием в любом случае является неудовлетворенность, ибо осчастливить никого не удается. Более того, кому Ваши услуги пришлись не ко времени, тот завидует тем, для кого Вы оказались полезным.

О необходимой потребности

Для разъяснения сути стрессов я буду пользоваться такими понятиями, как «тюрьма», «пленник», «заключенный». Если эти слова Вам не по душе, подыщите для себя другие. Важно, чтобы Вы научились высвобождать стресс.

Пленнику необходима свобода. Сама по себе свобода – это все то, что человеку нужно для счастья. Каждый заключенный живет во имя свободы. Его душа тоскует по свободе. Разум соображает, как ее достичь, а руки-ноги реализуют задуманное. Руки у пленного не могут бездействовать. Они должны по меньшей мере попытаться проделать отверстие в стене камеры. Чем дольше мы удерживаем в плену негативность, тем она становится больше и тем шире должно быть отверстие, через которое будет совершаться побег.

Отверстие в стене – это болезнь. Чтобы заделать отверстие, вызывают ремонтную бригаду. Чем здание внушительнее, тем престижнее мастера. Чем оно богаче, тем выше их расценки. Чем оно прославленнее, тем прославленнее и бригада. Имя этой бригады – Медицина. Если это и не бригада, то какой-нибудь добрый человек, который обещает устранить дефект. Возможно, и устраняет. Отверстие заделывается чужими силами, и внешне стена кажется целой. Истину знает лишь само здание.

Беглого пленника ловят и снова помещают в тюрьму. Бросают в глубокое подземелье, где за десятью стенами и запорами место будет надежнее, да и подальше от чужих глаз. Снаружи приставляют охранника, чтобы тот ходил взад-вперед и регулярно заглядывал в глазок. Если охранник добросовестный, он не ограничивается рутинным присмотром, а начинает в служебном рвении приговаривать морализаторским тоном: «Уж я-то знаю, что ты делаешь. Уж я-то знаю, о чем ты думаешь. Сиди тихо, уж теперь-то тебе не убежать».

Подобным охранником становятся в большей или меньшей степени все родители и люди постарше, кто хоть сколько-нибудь печется о ребенке либо заинтересованно следит за его благополучием. Иными словами, кто желает ребенку добра. Ребенок, он же пленник, напрягается всякий раз, когда слышит приближающиеся шаги охранника. Стремление к свободе приводит его руки в движение. Поймавший его с поличным охранник принимается ругаться, угрожать, предупреждать, урезонивать и высмеивать.

Чем охранник умнее, тем сильнее у него чувство ответственности, и, пользуясь своим правом сильного, он выдумывает приказы и запреты, не сознавая того, что все это и есть унижение. Охранник справляется со своей работой тем лучше, чем больше он намаялся сам в родительском плену. Страх, что меня перестанут любить, если я не буду с рвением исполнять свои обязанности, поневоле усугубляет в нем прежние ошибки. Разглядеть в ребенке самого себя и воспитать его в духе сердечной доброты способны лишь те родители, кому в детстве пришлось невыносимо тяжко от родительского плена и у кого чудом уцелела душа благодаря заступничеству ангела-хранителя. Большего узнику и не надо. Один гуманный охранник возрождает в заключенном смысл жизни.

Необходимо подчеркнуть, что все символы, которые я использую в описании, позаимствованы мною от самих пациентов. Надеюсь, что задетые родители, читающие эту книгу, не станут обижаться на то, что автор называет их охранниками. Учитывая реакцию, вызванную предыдущими книгами, считаю это напоминание вполне уместным.