Прощаю себе. В 2 тт. Том 2

Человек нуждается не в жалости, а в сочувствии.

К сожалению, между этими понятиями не проводят различия. И уж тем более не задумываются над тем, что хорошее – это плохо, а плохое – хорошо, и не понимают, что это значит. Еще в первой книге я говорила о том, что все, что человек называет особенно хорошим, на деле является особенно плохим. И наоборот, все, что очень плохо, на самом деле очень хорошо. Мы осознаем это, когда у нас хватает терпения это плохое пережить. Обычно же этого терпения не хватает.

При разрастании стресса меняется его качество, и тогда стресс называют иным именем. Чрезмерная жалость также имеет другое название. Она именуется чрезмерной любезностью,

являющейся по своему воздействию наиболее коварным видом жалости. К ней прибегают, если желают лишить человека некоей способности, и осечек не бывает. Даже если на лице человека ничего не отражается. Например, иронизирование в ключе повышенной любезности над половыми способностями ближнего превращает его сексуальную функцию в круглый ноль.

Кому повышенная любезность по душе, тот сам не замечает, как его деморализуют и затем используют в своих интересах. Ни для кого не секрет, что юные девушки, тоскующие о любви, становятся жертвами многоопытных донжуанов. Хотя мать запугиванием да угрозами как будто просветила дочь в данном вопросе, однако тем охотнее дочь попадается на крючок. Мать старается разными посулами удержать дочь возле себя, но стоит той вырваться из дома, как она тут же попадает на крючок донжуану. Кто виноват?

С точки зрения дочери, вина лежит на матери, поскольку та не научила ее жизни. Матери не способны научить чему-либо детей, так как более всего жаждут повышенных любезностей. Они считают это любовью. Если муж хороший, они применяют ту же тактику по отношению к мужчинам и не понимают, отчего при всей близости их намерений получается хуже некуда. Так женщины смешивают сексуальное притеснение с обольщением, а потом сами же и расхлебывают. Сексуальное притеснение принимается за обольщение, а обольщение – за сексуальное притеснение. В итоге далекая от реальной жизни женщина остается ни с чем.