Прощание кремлевского диггера

И это в тот момент, когда в реальности-то Советский Союз как раз только сейчас и начал разваливаться – и только сейчас у таких бывших советских колоний, как Грузия, Украина, Молдова, впервые появился шанс обрести реальную независимость от продолжающего воинственно клацать вставной имперской челюстью виртуального союзного центра, так и не выучившего урок, на осмысление которого история давала нам 13-летнюю отсрочку и затишье. Путин, человек из позавчера, абориген каменных джунглей советской номенклатуры, после 11 сентября попытался на халяву, просто за поддержку Буша, как взрослый, сесть за один стол с вождями постиндустриальных держав. При этом он не только не попытался развить свою страну, а наоборот задал ей принудительный вектор в сторону политической деградации и экономического застоя. В результате, привесив эти разнонаправленные гири и разломав какой-то тонкий механизм временных исторических соответствий, Путин умудрился инфицировать страну (которую ему уже удалось насильно телепортировать в недоразвитое позавчера) катастрофическими бациллами из мирового послезавтра. Не вполне понятно, какая теперь вообще сила способна помочь Путину расправить скукожившиеся от ужаса внезапного осознания собственноручно сотворенной катастрофы извилины. У далекого друга Буша и у самого в голове давно уже сплошной вихрь-антитеррор. Но Буш, в отличие от Путина, имеет – скажем так – «не полностью» коррумпированную армию, спецслужбы и полицию, которые не пропускают в центр столицы отряд вооруженных боевиков, не выпускают на свободу вроде бы судимых и как бы находящихся в тюрьме террористов, чтобы они совершили новый теракт, и не используют раскрученную властью истерию для организации беспредела на столичных улицах, наглых взяток и побоев мирных обитателей по национальному признаку. И которые хотя бы иногда, разнообразия ради, предотвращают теракты и защищают граждан, которые оплачивают их существование налогами. Кроме того, Буш является счастливым обладателем общества, которое хотя бы теоретически считает себя таковым и которое в критический момент способно излечить президента от социально опасных маний и фобий с помощью принудительной отставки. И которое уже давно бы нежно и заботливо помогло своему любимому избраннику переодеться из президентского фрака в тюремную пижаму, если бы он вел войну не в кто его знает где находящемся Ираке, а на собственной территории, против собственных граждан, русскими зверскими методами и с русской же нулевой эффективностью. Прогнувшиеся отечественные олигархи (узкий круг которых до недавнего времени считался – и не совсем без основания – единственным сознающим себя в России «обществом», единственной «фокус группой», принимаемой во внимание Кремлем) робко, слишком робко мямлят, намекая Путину что неплохо бы, в свете нац. катастрофы, пересадить их со скамьи заключенных (кого с реальной, а кого с виртуальной пока) обратно за стол переговоров. Политтехнологи же силовой группировки, напротив, чуть более нагло пугают вождя неминуемыми уличными протестами и переворотами в том случае, если он тотчас не вручит спецслужбам ваучер на закручивание гаек и откручивание шей. Лично я не верю в то, что Путин, который на протяжении 5 лет с маниакальным упорством разыгрывал на российской политической сцене (имитировал, не важно) тупого диктатора, вдруг, поняв, что ситуация не по сценарию катастрофическая, возьмет да и плюнет на принцип единства актерского амплуа и попробует себя в кастинге другого фильма: с гибким, адекватным, способным к переговорам и человечным президентом в главной роли, и со счастливым, соответственно, концом. По крайней мере, оглашенное президентом краткое содержание следующих серий (отмена выборности губернаторов и формирование Думы стройными партийными рядами – то есть окончательное списание в запасник декораций демократии), не дает особых оснований сомневаться в трагическом финале этого отечественного сериала. Это только при великом президенте в момент захвата заложников премьер-министр в телефонном разговоре, транслировавшемся на всю страну, мог произнести великую фразу: «Говорите громче, Шамиль Басаев! Вас не слышно!» – исходя из единственного человечески объяснимого побуждения: спасти жизни людей. Вспомните, какими еще не до конца озверевшими были в тот момент обе стороны. Точка невозврата еще не была перейдена. И только при великом президенте, не боящемся исправлять собственные ошибки, мог после этого состояться Хасавюрт. Хотя бы попытались. Путин же до сего дня предпочитал эпигонски переписывать примитивную сталинскую трехходовку ранней диктатуры: сначала уничтожил бывших врагов (раскулачил и выгнал Гусинского), потом зачистил бывших друзей (раскулачил и выгнал Березовского), а затем принялся уничтожать уже даже не соперников, а гипотетических конкурентов (Ходорковского и прочих бизнесменов, более успешных в бизнесе, чем близкие друзья президента). Но коммерческая мотивировка (которая на первый взгляд может быть истолкована как «условно вменяемая», «человечная», причина странноватого поведения любого политика, стремящегося под нагадить собственной стране), увы, обычно все-таки не спасает тирана от сумасшествия. После этой трехходовки у каждого из известных истории диктаторов волей-неволей начинались припадки классических параноидальных расстройств типа кровавых мальчиков в «Матросской тишине» и искренняя вера в заговоры. И даже если расправа над «заговорщиками» рациональна и экономически выгодна твоим друзьям – тебя это психически здоровее уже не сделает. И каждый, кто попробует задать тебе вопросы, подобные этим, уже очень скоро покажется кровным врагом. Но я точно знаю, что только честные ответы на предельно болезненные вопросы способны помочь человеку, задержаться (если вообще еще что-то возможно), опомниться, и не переступить самую последнюю, нечеловеческую черту. Как бы страшно ни было на них отвечать, это все равно не так страшно, как то, что может случиться потом. Честное слово, Володь.