Прощение

Гвюдлёйгюр, не сводивший глаз с экрана до самого конца перерыва, дождался, пока все вернулись в кинотеатр, и покачал головой.

— Шестнадцать. Курильщиков шестнадцать.

— Нет, пятнадцать. Я их посчитал.

— Я тоже посчитал, и их было шестнадцать.

Они переглянулись, и Хюльдар прокрутил запись назад, к началу перерыва. Из кинотеатра вышло пятнадцать человек. Вошло шестнадцать. Хюльдар отодвинул кресло и направился за Эртлой. Они все-таки нашли его. Убийца не покупал билет; он проник в кинотеатр во время последнего перерыва.

Глава 25

Отец Адальхейдюр, Хёйкюр, нисколько не походил на человека с видеозаписей. Не вышел ни ростом, ни сложением, хотя, конечно, эти недостатки можно и замаскировать. К сожалению, рассмотреть лицо полицейским не удалось — преступник ловко отворачивался от камер, входя с курильщиками в кинотеатр. Ни маски Дарта Вейдера, ни накидки с капюшоном на нем не было, но на входе он держался рядом с мужчиной повыше, прячась за него и опустив голову. Никакой сумки камеры не показали, и, по всей видимости, анорак и маска были пронесены под пальто.

— Даже не знаю, что делать. Вам в гостиной будет удобнее или на кухне? Хотите кофе? Вы только скажите. — Хёйкюр отступил в сторону, пропуская в дом Хюльдара, Гвюдлёйгюра и Фрейю. Похоже, он и сам только-только вернулся, потому что еще не успел снять пальто и включил свет лишь в узкой прихожей. Когда Хюльдар позвонил, мужчина предложил незамедлительно встретиться у него дома, судя по всему, рассчитывая выпроводить гостей до прихода жены. Уже одно это наводило на мысль, что ему есть что скрывать.

— Давайте сядем где-нибудь, где нам не помешают. И не беспокойтесь насчет кофе. Не надо, спасибо. — Они топтались в тесной прихожей, стараясь разуться так, чтобы не наследить и не наступить друг другу на ноги. В какой-то момент Фрейя оказалась прижатой к Хюльдару, но не стала отскакивать. Это ободряло, хотя, возможно, все объяснялось отсутствием свободного пространства. Так или иначе, он выбрал первый вариант, позволявший надеяться, что она не против подобной близости. Увы, интимный момент продолжался недолго — их пригласили пройти в гостиную.

Все сели: Хёйкюр и Гвюдлёйгюр в кресла, Фрейя и Хюльдар на диване, который оказался далеко не таким комфортным, как выглядел со стороны.

— Не представляю, что вам нужно от меня, но давайте поскорее с этим покончим. Я не знаю, что случилось с той девочкой, о чем уже говорил вам по телефону. — Он перевел взгляд с Гвюдлёйгюра на Хюльдара, пока еще не разобравшись, к кому следует обращаться.

— Нам нужно со многими поговорить, это обязательная часть рутинного полицейского расследования. Иногда выясняется, что люди знают много такого, чему не придавали значения, — объяснил Хюльдар, присматриваясь к мужчине. Хёйкюр сидел выпрямившись, положив руки на подлокотники кресла и сжав их закругленные концы, словно пристегнутый к электрическому стулу. Снимать пальто — зеленое, напоминающее анорак, который носил убийца, — он не стал и полицейским раздеться не предложил. — Нам известно, что происходило между вашей дочерью и Стеллой, и в связи с этим мы хотели бы задать вам несколько вопросов. — Хёйкюр остался в той же напряженной позе. — В прошлом месяце сюда вызывали полицию. С кем вы дрались?

Хёйкюр удивленно вскинул брови.

— Какое отношение это недоразумение имеет к Стелле? Я думал, вы о ней будете спрашивать.

— У меня к вам несколько вопросов. Вам нужно просто ответить на них. Итак, с кем вы подрались?

— Я ни с кем не дрался. Всего лишь пытался выгнать бродячего кота.

— Ваши соседи — один из них и позвонил в полицию — утверждают, что слышали крики. Насколько я знаю, коты не кричат. Даже бродячие.

— Кричал я. Сначала думал, что выгоню его криком. Вышло недоразумение. Сосед просто не так понял. Вообще-то привычки кричать у меня нет… Послушайте, я же все рассказал полицейским, которые приходили сюда. Они что, не подали рапорт? Или вы замечаете что-то только тогда, когда это удобно вам и отнюдь не удобно простым гражданам?

Многие из тех, с кем Хюльдару приходилось разговаривать по службе, называли себя простыми гражданами. Во внерабочее время эта категория куда-то исчезала. Детектив воспринимал это как знак того, что люди стремятся дистанцироваться от своей частной личности и стать частью некоего большего целого, раствориться в воображаемой толпе.

— Если не ошибаюсь, ваши соседи слышали голоса двух мужчин, ваш и кого-то еще. Они также утверждают, что вы ссорились. Уж не хотите ли вы сказать, что, пытаясь прогнать бродячего кота, говорили разными голосами?

— Соседи ошиблись. Как я и сказал тогда вашим коллегам. Да и какое это имеет значение? Вы же не думаете, что я напал на Стеллу? В этом доме, насколько мне известно, она не бывала, и ее точно не было здесь, когда я по… выгонял кота.

Хюльдар попытался зайти с другого фланга: