Читаем Прошлым летом в Чулимске полностью

Прошлым летом в Чулимске

ВАЛЕНТИНА. Как хотите… (Ключом открывает дверь чайной.) Да вы садитесь, чего зря стоять. Присаживайтесь.

В это время с громким стуком распахивается дверь на балкончике мезонина. Валентина, которая в это мгновение заходит в помещение чайной, на секунду замирает на пороге. На балкончике мезонина появляется Кашкина. Прищурясь, она смотрит на улицу.

Кашкиной двадцать восемь лет, не меньше, но и не больше. Она привлекательна. Недлинные прямые волосы, до сего момента непричесанные. Чуть близорука и впоследствии появится в очках. Сейчас она босая, в домашнем халате.

КАШКИНА (негромко). Ну вот… День будет отличный — опять…

Валентина исчезает в помещении чайной и поспешно закрывает за собой дверь. Еремеев присел на стул, сидит неподвижно.

Послушай, почему мне так не везет? (Обращается к кому-то находящемуся в комнате, но говорит, не оборачиваясь, глядя на улицу.) В мае здесь стояла замечательная погода, помнишь? Так вот. Я ухожу в отпуск — начинается дождь. Приезжаю в город — там идет дождь. Еду к тетке, ну, думаю, наконец позагораю. Заявляюсь — и там дождь. А за день до моего приезда было солнце. (Расчесывает волосы.) Возвращаюсь сюда, выхожу на работу, и вот пожалуйста: прекрасные деньки. Ужас какой-то… (Приостанавливает руку с расческой.) Послушай. Ты ждал меня хоть немного?.. Или вовсе не ждал? (Мгновение ждет ответа, потом продолжает расчесывать волосы, усмехается.) Ладно, можешь не отвечать. Не затрудняй себя. Это я так спросила, от нечего делать… А все же денек сегодня будет чудесный. Послушай-ка! Идем сегодня на танцы… А почему бы и не пойти?.. Ну да, сейчас ты скажешь, что это безумие, что для танцев ты уже устарел, — я уже знаю, что ты скажешь… Что?.. Молчишь. Значит, все правильно… Ну ладно, я ведь только предлагаю… Заварить тебе чаю?.. (Ждет ответа, потом оборачивается.) Чаю тебе заварить?.. Неужели уснул?.. Успел уже… (Помолчав.) Ну и спи. (Не без горечи.) Спать — на это ты способен. Это единственное, что тебе еще не надоело… Ну и ладно. Ну и спи себе. (Уходит с балкончика.)

С правой стороны улицы появляется Мечеткин. Ему около сорока лет. Он в новом сером костюме, в потешной зеленой шляпе, при галстуке. Держится он до странности напряженно, явно напуская на себя начальственную строгость, руководящую озабоченность. Старается говорить низким голосом, но часто срывается на природный фальцет. Он приближается к ограде, вынимает из нее одну доску, пытается протиснуться, но безуспешно — мужчина он, что называется, в теле. Вынимает другую доску и проходит через палисадник, оставляя за собой открытую калитку. При его появлении Еремеев поднимается и собирает свою постель: складывает в мешок телогрейку.

МЕЧЕТКИН. Что такое?. (Строго.

) Ты что тут делаешь?

Еремеев молчит.

А?.. Спал, что ли?

ЕРЕМЕЕВ (кивает головой, улыбается). Отдыхал маленько.

МЕЧЕТКИН. Отдыхал, значит?.. (Язвительно.) Ну и как ты отдохнул?

ЕРЕМЕЕВ (простодушно). Хорошо отдохнул.

МЕЧЕТКИН. Так, так… Ну, а кто тебе разрешил?.. А?.. Я вопрос задаю, кто тебе разрешил здесь спать?.. (

Стучит в дверь.)

Еремеев молчит. Валентина появляется на пороге. На ней белый фартук.

(Приподнял свою шляпу, заговорил любезно.) Работникам общепита…

ВАЛЕНТИНА. Доброе утро.