Проснись, Рапунцель

– В детстве у меня был период, когда я нещадно сквернословил. – Яков был на удивление спокоен. Говорил и тренировался одновременно. – И Глеб обманул меня, сказав, что это слово – самое ужасающее матюгание на свете. И если я вместо обычной нецензурщины буду употреблять его, то стану самым ужасным ребенком на свете. Я решил, что это круто. А когда понял, что меня надули, то было поздно – я уже запомнил его. Да и к тому времени ругаться матом стало неинтересно. Каннибалиха перестала воспринимать мои выходки. А это скучно.

– Каннибалиха? – Любопытство взыграло с новой силой. Кто же удостоился такой чести?

– Мать отца.

– Ты сквернословил, когда был маленьким, чтобы позлить бабулю?!

– Она ведьма. И каннибалиха.

– Ты тоже не одуванчик. И на зайчика не тянешь. Это так, для справки.

Бубух. Яков без предупреждения с размаху водрузил левую ногу на перекладину. Даня едва успела убрать руку. Осторожно наклонившись, Яков вновь сел в шпагат – только теперь на весу.

– Ты что-то сказала? – вкрадчиво поинтересовался он, вдобавок ко всему отклоняясь назад и выгибая спину дугой.

– Что у меня от одного взгляда на тебя трещат кости, рвутся связки и стонут мышцы, – страдальчески выдала девушка, безотрывно следя за всеми этими выгибаниями. Не упоминая еще того, что в дело вновь пошло обнажение – края водолазки кокетливо поделились образом бледного живота и кусочком выпирающих ребрышек.

«Блин, не мог, что ли, приклеить футболку к пузу?»

– Пялишься?

– Да на фиг надо! – Дане очень захотелось стукнуть себя по лбу. Могла ведь и вопросом на вопрос ответить, типа «на что пялюсь?», «куда?» или «А? Э? Что?», а дальше продолжить притворством в стиле дурилки. А так получилось, словно она сразу поняла, что он имеет в виду, и фактически призналась.

– Не пялься.

В дверь постучали.

– А зачем она стучится?

Ответ не заставил себя долго ждать.

– Я захожу! – Регина озвучила свои намерения зычным голосом, легко таранящим стены. – Уже захожу! Прямо сейчас захожу! Так что если у вас там что-то уля-ля-ля, то заканчивайте.

Створки распахнулись. Появление Регины отдаленно смахивало на шумно-эффектное заруливание Фаниля в помещение. Оценив степень хмурости лиц ребят, женщина в противовес им засияла еще ярче. Главное, соблюсти баланс.

– Уля-ля-ля? – Мрачность Якова набирала обороты.

– Ты что, Яшка! Один на один с хорошенькой девушкой…

– Фу, – высказалась Даня, полностью скопировав недавнюю манеру высказывания Якова, обращенную на Регину.

В зале громыхнул хохот. Регина, согнувшись в калачик, хохотала как безумная.

– Красотка-то с характером, Яшка. Придется поднапрячься, а то обычные фокусы не пройдут. Не соблазнишь.

– Фу. – На сей раз интонации были родными, даже слюни выступили.

Яков молча косился в стену. Мог бы тоже пофукать для приличия. Дане бы тогда точно полегчало.

Тренировка продолжалась еще полчаса. Регина внимательно следила за ходом каждого упражнения и сама обозначала периодичность подходов. Никаких видимых признаков боли и слабости не было, поэтому Даня так и не смогла понять, действительно ли Яков травмирован, и какая часть тела пострадала.

В самом конце, когда ребята собирались уходить, Регина поймала Якова на выходе.

– Ты сегодня неплохо держался, малец. – Она хотела погладить его по щеке, но в последний момент воздержалась. – И усталым не кажешься. Обычно на тебе тонны косметики от клуши Шушу, а сейчас лицо чистое и под глазами ни намека на синеву.

– Я хорошо спал накануне.

То, как встрепенулась Регина, напомнило Дане эпизоды из мультиков, когда над героем появляется лампочка, обозначающая возникновение умной мысли или гениального плана. Ловко передвинувшись на шаг в сторону, Регина проникновенно уставилась на Даню поверх плеча Якова.

«Надо было в тот раз постелить ему на коврике в прихожей».

* * *

Знакомые очертания улицы за окном подарили долгожданное чувство спокойствия.

– Припарковаться можно вон там, прямо за углом.

Владислав на это никак не отреагировал. Но совет был принят к сведению, потому что автомобиль остановился точно в указанном месте.

Путь домой оказался труден. Яков всю дорогу предпочел сидеть вполоборота и, прижавшись щекой к спинке сиденья, благополучно злить ее. Он прикинулся спящим, но Даня то и дело замечала блеск, пробивающийся сквозь мальчишечьи ресницы. Наблюдал за ней, паршивец. С другой стороны, она тоже хороша. Также втихаря поглядывала на него, а то как бы заметила его притворство?

– Всем спасибо. – Даня едва не лопалась от своей сдержанности. Мало того, что заставили переживать, так она еще и благодарить их за это удумала. Зла на себя не хватало. – Всем до свидания.

Девушка вцепилась в дверцу.

– Какао.

«Ну вот. Что ж ты дальше не продолжил спящим притворяться, а?!»

Даня нехотя оглянулась, в то же время готовясь в любую секунду выскочить из автомобиля.

– М-м?

– Ты раньше носила очки?

Вопрос странный даже для скрытого подвоха. Однако Даня решила напоследок повредничать.

– Не твое дело, Принцесса.

Яков рассержено нахмурился.

Чувствуя свое превосходство, только непонятно отчего, Даня спрыгнула с подножки и собиралась уже захлопнуть дверцу.