Просроченное завтра

— Ты чего испугалась? — персонаж в клетчатом шарфе улыбнулся совсем по-булгаковски. — Раньше предлагали сниматься в кино. Но сейчас кино в России нет, а стриптиз появился. Правда, мы на целый век отстали от Штатов и Европы, но для русских девушек это большой плюс. За экзотику платят лучше. Впрочем, понятное дело, что официальная зарплата маленькая, но ты ж не на пенсию работаешь. В тридцать тебя уже не возьмут, хотя к твоим тридцати может и до нас дойдет мода на стареющих дам. А чаевые в наших клубах хороши, очень хороши…

Он хохотнул, и Алена скривилась. Дар речи пока к ней не вернулся, но тело пусть и невербально, но запротестовало против такой компании.

— Ну… — не унимался «клетчатый». — Я же ни разу не произнес слово «клиент», с этим у нас ни-ни и без всяких там табличек «руками не трогать». Это написано на лбу у наших охранников, да и люди, готовые заплатить нехилые бабки за лицезрение стрип-танца, не опустятся до похабщины.

Он тараторил со скоростью продавца в электричке. Видимо, как человек привыкший, что ему на первом же слове затыкают рот. Но пока рот склеился у самой Алены.

— Ну, — вербовщик снова криво усмехнулся, — комментарии о физических данных — издержки профессии. К этому быстро привыкаешь. Во всяком случае, моя жена на выкрики из зала не реагирует.

Алена уставилась стрип-вербовщику на руки — действительно безымянный палец с кольцом.

— Ну, подумай о плюсах — солярий, тренажерка, тело в форме, не жрешь сливки даже по утрам… — Он вытащил из держателя салфетку и протянул Алене. Та схватила ее и машинально промокнула губы. — Пора уже разбавить русскую красоту французской ухоженностью.

— Извините, — выдавила она наконец из себя первое слово. — Работа стриптизерши меня не интересует.

— Фу… — скривился он с искусством драматического актера. — Мы говорим «стрип-танцовщица», а стриптизерша это из разряда третьесортных порно-клипов.

— Я не умею танцевать, — терялась Алена в поисках веских аргументов, чтобы прекратить разговор и остаться за столиком одной.

— Специальной подготовки не требуется, достаточно уметь красиво двигаться и чувствовать музыку. Ну и иметь вкус и фантазию. Девушки сами подбирают для себя гардероб и придумывают номера. И чем чаще будут их менять, тем дольше не примелькаются посетителям. Но если будешь работать со мной, то это целая сеть клубов, так что у нас просто идут постоянные кадровые перестановки с одной сцены на другую. Сейчас не самое лучшее время для поиска работы, но у меня есть места…

— Кризис? — сумела перебить Алена уже достаточно твердо.

Вербовщик улыбнулся и покачал головой.

— Нет, к лету в основном места освобождаются, когда девушки заканчивают учебу. Это же работа для студенток. А кризис… Наших клиентов кризис вряд ли коснется. Мы стали для них с новым курсом намного дешевле. Кстати, это хорошая возможность выйти замуж за бугор. Ну, или в крайнем случае заработать нехилые бабки за сезон в Канаде. А в будущем году вообще у нас в городе будет проходить международный конкурс стриптиза. Прекрасная возможность засветиться.

— Я не собираюсь нигде светиться. Вы не понимаете?

— Я все прекрасно понимаю. С сотни розданных визиток я в лучшем случае получаю десять звонков, и дай бог пара-тройка девушек подойдет для выступлений. Тут же зависит, как примет зал. Девяносто-шестьдесят-девяносто уже давно не в моде. Хотят настоящие тела, но красивые. Ну, я жду звонка.

Он похлопал ладонью по столу, и Алена вздрогнула, будто «клетчатый» постучал ей по плечу. На улице же он постучал в окно и, достав из кармана пачку визиток, потряс ими в качестве напоминания. Алена вся изогнулась, чтобы проводить взглядом прихвостня Сатаны, и, убедившись, что тот растворился в толпе, схватила скомканной салфеткой визитку, словно прихлопнутого таракана, и на вытянутой руке донесла до урны.

Клевое начало самостоятельной личной жизни. Ничего не скажешь! К черту косметику! К черту дорогие сапоги и короткие юбки! К черту эту взыскательную публику, которая уже не знает, чего хочет!

Алена захлопнула книгу и сунула в сумку, чуть не разорвав молнию. На дне лежала записка Полины и визитка Стаса. Записку, разорвав на две части, Алена отправила следом за стриптизным тараканом, а с визиткой Стаса подошла к баристе попросить телефон.

— Стас, у меня все отменилось. Может, успеем в Павловск? — выпалила она в трубку со звенящей в голосе надеждой.

— Ну, е-мое, соня! Часом бы раньше я тебя подобрал. А сейчас на трассе уже. Внял твоей просьбе, поднял старые контракты и еду договариваться о варенье, — Стас замолчал на секунду. — Лен, я не могу уже развернуться. Время — деньги, знаешь же. Меня ждать не будут. Но завтра хочешь, возьму тебя к моим старикам?

— Нет, завтра я точно не могу.

Голос дрогнул, но ум остался в трезвости — уж к его маме точно не надо тащиться.

— Тогда до вечера понедельника.