Просроченное завтра

Они почти переругались, и даже с Максом не особо разговаривали в электричке, а у Витебского вокзала расстались достаточно сухо — ему до дома полчаса пешком, ей — полчаса на метро. Новогодние огни в любом случае не радуют. Только мягкая шубка Арчибальда способна успокоить нервы, и его искренняя радость при встрече — вызвать на лице временной хозяйки настоящую, а не вымученную улыбку. Александр позвонил почти в десять вечера, когда она уже забралась под одеяло.

— Проверка, что ты дома, — Алена сразу догадалась, что рядом с ним сидит или скорее уже лежит Оксана. — У нас елка живая. Пахнет лесом. Придешь понюхать? И продегустировать французское шампанское, которое Эльвира проигнорировала. Ну?

— Я приду, — ответила она и повесила трубку.

Да, лучше бы Эльвира пила тогда с ними на равных. Не будь выпита та бутылка на двоих, они бы не оказались на одном диване, который послужил отправной точкой в их отношениях. А что будет финалом, Алена не знала. Но в понедельник, стерев с лица дневные поцелуи, она отправилась по магазинам. Купила подарки всем. Даже Стасу, хотя и не понимала, как передаст ему подарок — праздника в офисе не планировалось. Дольше всего она задержалась в игрушечном магазине и в итоге купила Чебурашку. А во вторник утром взяла и вызвала такси. Пропуск продолжал лежать в сумочке, и охранник спокойно пропустил ее наверх. Теперь оставалось переступить порог офиса, но открыв дверь, Стас не отступил.

— Что-то случилось?

Его взгляд действительно бегал от ее лица до сапог и обратно.

— Да, Новый год. Стас, можно не через порог?

Он не пригласил войти, а сам шагнул к ней, захлопнув дверь.

— Стас, здесь эхо.

— А ты говори шепотом.

Он нагнулся к ее лицу, коснулся лбом ее лба, и когда она отпрыгнула, выпрямился.

— Если тебе, конечно, есть, что мне сказать.

Она сунула руку в сумку и достала подарочную коробочку.

— С Новым годом!

Он принял подарок и после тихого «спасибо», вдруг схватил ее за запястье и бедром задвинул в самый угол. Его лоб вновь впечатался в ее.

— Лен, ты же не за этим пришла? Говори уже, в чем дело. Пожалуйста.

Рука с коробочкой оказалась за ее шеей. Она не то что говорить, дышать не могла от густого запаха хвойной туалетной воды.

— Лен, уходи от него, прошу тебя. Не завязай в этом дерьме, умоляю. Я все для тебя сделаю, только не губи себя с ним.

Алена со всей силой толкнула его в грудь. Теперь она не могла дышать уже от злости.

— Да почему же ты такой дурак!

Она рванулась вниз. Он следом. И чуть не оторвал рукав пуховика. Охранник выскочил к ним из будки, но Стас послал его достаточно грубо. Через секунду он уже шарахнул дверью за спиной Алены и силой дотащил ее до машины. Только дверь открыть не удалось. Она впечаталась в нее спиной, точно посадила пуховик на клей «Момент». Коробочка чудом осталась у него в руках, и сейчас он швырнул ее в коричневую жижу у колеса.

— Вы в своем репертуаре, Станислав Витальевич! — голос Алены дрожал, но слезы в горле пока не клокотали. — Какого черта с тобой мириться! Тебя надо просто забыть!

Он сжал ее плечи, шарф на шее, ледяные щеки. Поцелуй был таким же неожиданным, как тогда в темном подъезде. Только не коротким. Спина повторяла корпус машины, и Алена под тяжестью его тела не могла выпрямиться, хотя и цеплялась за полы расстегнутого пиджака. Но вот он рванул ее на себя, и она уткнулась ему в грудь, чтобы отдышаться.

— Я не отпущу тебя к нему! Не отпущу!

— Пусти!

Она вырвалась, но за спиной по-прежнему оставалась машина, а он отступил всего лишь на шаг.

— Я не за этим пришла!

Она присела и подняла коробочку.

— Я так долго выбирала эту зажигалку. Там еще сигары. И шоколад. А ты…

Он не взял коробочку. И даже спрятал руки в карманы.

— Мне ничего от тебя не надо, — голос стал таким хриплым, словно он выкурил за раз целую пачку сигарет. — Я не могу больше быть тебе другом. Не могу.

— Вот как? Чего ж так вдруг? Устранение конкурента? — теперь она чувствовала, что слезы подступили уже к самому горлу, и пыталась высказать все, как можно быстрее. — Бизнес, ничего личного? Кто кого обскачет? Перекупит? Не получится, Стас! Я собачкой бегала за тобой три месяца! Хватит! Тогда ты не видел меня в упор! А теперь, после Саши, ты мне не нужен, ясно?!

Он кивнул, но не отступил. Только с лица опустил взгляд на дрожащую в ее руках коробочку.

— Лена, он никогда не уйдет от Оксаны. Даже не надейся.

— Я в курсе. Он мне это сказал, не бойся. Саша поступил со мной всяко честнее тебя. А ты… — она уже говорила сквозь слезы. — Знаешь, ты напоминаешь сейчас Онегина. Перечитай финальную сцену. А Евгений у Пушкина далеко не герой.

Стас вновь смотрел ей в глаза.

— А Светлов герой, значит? Не думаю, что Пушкину нравились мудаки. А тебе? На старого князя он не особо тянет. Впрочем, как и ты, на Татьяну.

— Спасибо…