Прости, я притворялся

– Вечером продолжим? – с надеждой спросил я.

Она смутилась, но кивнула.

Приняв душ, мы по интернету подыскали небольшую кафешку недалеко от нашего бунгало и тут же отправились туда. Нам повезло: ткнули наугад, а попали на отличных поваров. В кафе все было очень вкусно, но особенно Мии понравились круассаны. Она слопала целых три, а потом сказала:

– Ой, это что-то невероятное! Я, пожалуй, закажу еще парочку – для папы, он тоже должен это попробовать.

– Ты так с ним носишься… – Я нахмурился.

– В смысле?

– Ты опекаешь его как ребенка, а он, на мой взгляд, этого не стоит. Пусть сначала завяжет бухать, а потом будешь его баловать.

– Можно я сама буду решать, как вести себя с отцом? – Мия вдруг побледнела.

– Конечно! – Я поднял руки в примиряющем жесте. – Я просто высказал свое мнение. Я бы твоему папаше охотней палату в наркологии оплатил, чем какую-то выпечку.

– Я сама заплачу, – процедила Мия, – и за себя, и за эти круассаны.

– Не надо.

– Сколько ты заплатил за отель? – Она достала из сумочки кошелек. – Я отдам свою половину.

– Мия, ну перестань, не надо мне ничего.

– Сколько? – Ее глаза метали молнии, губы побелели.

Я ужасно пожалел о том, что ляпнул.

– Прости! Я не должен был лезть, – сказал я, выхватывая у нее кошелек и заталкивая его обратно в сумочку. – Не злись, пожалуйста. Я обещаю, что больше и слова не скажу о твоем отце.

– Ты ничего о нем не знаешь, – тихо, с обидой в голосе произнесла она.

– Ты права! Я просто не хочу, чтобы он тебя обижал. Вот и все.

– Он и не обижает. Он лучший отец в мире!

Я невольно хмыкнул.

Мия отодвинулась, сказала:

– Ром, я серьезно. Проблемы у него начались только после смерти мамы, а раньше он был идеальным отцом. Он никогда не жалел на меня времени и денег. Даже на родительские собрания всегда он ходил, а не мама. А ведь я ему не родная.

– Что? – Я подумал, что ослышался. – Не родная?

– Да, он усыновил меня, когда мне не было и года. Не каждый мужчина, знаешь ли, так примет чужого ребенка.

В глазах у меня потемнело. Я вроде понимал, что говорит Мия, но никак не мог уложить ее слова в голове.

– Подожди! – попросил я. – Давай еще раз: твои родители тебя усыновили?

– Папа усыновил. Мама – родная. До встречи с папой у нее случился неудачный роман. Моему биологическому отцу до меня никогда не было дела.

Я закрыл глаза, чтобы прийти в себя. Открывшаяся правда буквально убивала. Получается, Мия не сестра Матвею. Получается, я не спас брата, а обокрал. Я забрал у него самое дорогое – любимую девушку.

– Ты в порядке? – Мия тронула меня за плечо.

– А? Да, в порядке, – я попытался собраться. – Прости еще раз. Я не хотел тебя обидеть, не хотел задеть твои чувства.

– Ладно, проехали. – Она посмотрела на часы, висящие на одной из стен. – Нам, кажется, надо поторопиться.

– Ты права.

Я подозвал официантку, чтобы попросить счет.

***

Обратно в Сочи я ехал будто в тумане. Мысли путались, сердце стучало как бешеное. Не знаю, каким чудом, мне удалось избежать аварий, но, высадив Мию в целости и сохранности у дома, я испытал облегчение.

– Я позвоню после пяти – решим, как провести вечер, хорошо? – спросил я.

Она кивнула. Пока мы ехали по серпантину, Мия, к счастью, совершенно перестала на меня дуться.

Я отъехал от ее дома на несколько сотен метров и снова остановился, дал наконец волю эмоциям.

– Черт! Черт! Черт! – Я орал и лупил по рулю, но легче не становилось.

Я лишил брата любимой девушки. Совершенно глупо, бессмысленно.

Сейчас я лучше понимал Матвея, чем раньше. Уроки с Мией на многое открыли мне глаза. Матвей – не балбес и не лентяй, как мы с папой привыкли считать. Он просто не такой, как мы. В универе ему, похоже, было так же скучно и тяжело, как мне на уроках рисования. Но он держался. Целых четыре года вытерпел в той среде, которая подходила ему как шелковый бант трактору.

Я бы, на его месте, поехал кукухой. Это же невыносимо – четыре года заниматься тем, от чего воротит, и постоянно выслушивать, что мало стараешься.

И я, кажется, знаю, почему Матвея потянуло к Мии. Она похожа на него. Мии, как и моему брату, чужды условности, правила и порядок. Они и внешне немного похожи, красиво смотрелись бы вместе. Но я сломал все, что могло между ними быть.

Представляю, каково Матвею сейчас. Мия, наверное, уже обмолвилась ему, что больше не свободна.

Я набрал маме. Хотелось выговориться. Хотелось, чтобы кто-то отпустил мне грехи.

Мамин телефон оказался отключен.

Я со стоном отшвырнул мобильник на сиденье. Господи, угораздило же меня так встрять! Хотя, может, я преувеличиваю страдания брата? Он же с самой школы перебирает девчонок. Скорей всего, и Мию ждала участь подружки на пару месяцев.

Да, точно! Вряд ли бы мой брат вдруг решил остепениться, так что не стоит так уж себя корить. У меня ведь, в отличие от него, к Мии все серьезно. Я… Я даже хочу на ней жениться. Надо только придумать, как замять всю ту ложь, что я нагородил.