Прости меня, ковбой, но...

беглое чтение не есть занятие, приличествующее ковбою. Это - дело клерков, т.е.особей, скакать не умеющих, стреляющих плохо, но живущих хорошо. Интересная порода людей, должен я вам сказать! Но сегодня речь не о них. Да и какая разница! Суд – он и есть суд.

- Святой отец! Какого дьявола! Вы что, собрались меня судить?

- Не богохульствуй! И вообще, веди себя прилично! Здесь - не прерия.

А судить тебя надо, иначе ты никогда не поймѐшь, как вы там живѐте, какие вы все ещѐ

дикие! Да-да, не только индейцы, а вы все.

В огромном зале суда было прохладно, народу толпилось много, но никто не галдел, говорили тихо, почти шѐпотом, кого-то ждали. На Ковбоя смотрели, как на диковинную

зверюшку, но вопросов не задавали и пальцами не показывали.

6

Кто-то мягко, но настойчиво подѐргал Ковбоя за рукав. Обернувшись, наш герой обнаружил

невысокого, полного, лысоватого молодого человека в сером костюме и белой рубашке с

плохо повязанным, ярким галстуком.

- Здравствуйте! Если вы не против, я – ваш адвокат. Меня зовут Дэн Краун. У вас есть

чем оплатить услуги защиты?

- Какой защиты? От кого? Да и денег у меня здесь нет!

- Не волнуйтесь! Вы имеете право на бесплатную защиту тоже. Хотя, честно говоря, я

бы предпочѐл платную...Бесплатные пирожные обычно обходятся дороже. О’кей! Я

просмотрел ваше дело. Я думаю, если вы признаете себя виновным по основным пунктам, мы сможем сослаться на незнание вами закона в связи с неграмотностью и тяжѐлым

сиротским детством...

- Какое, к дьяволу, сиротское детство?! Я был бы счастлив быть сиротой! У меня был

такой папаша!

- Тише, молодой человек! Доказать всѐ равно никто ничего не сможет, давно было, больше ста лет назад, свидетелей нет в живых! А сиротой быть для суда всегда выгоднее, ибо плохие родители были у многих, этим никого не удивишь! У меня, например, отец был

алкоголик, а я – юрист. Впрочем, если честно, он был очень не бедный алкоголик, и всѐ

пропить не смог, нам, его детям, тоже немало осталось... Так что, решено – вы сирота!

- Какой сирота? На фига? Я - невиновен! Я же их спасал! Вы что, охренели тут все?

- Вы виновны в дискриминации женщины, вы еѐ оттолкнули и не признали еѐ равное

право на борьбу с преступниками! Вы ударили ногой афроамериканца!

- Кого-кого? Это ещѐ что за чудо такое?

- Человек с черным цветоми кожи.

- Да? Значит, белые - европоамериканцы, а жѐлтые - азияамериканцы?

- Не умничайте, вы - не в той ситуации! После многих лет дискриминации слово

“негр” признано унижающим человеческое достоинство. Как и слово” чѐрный”. Белых и

жѐлтых это не касается.

- Господи! И это столько болтовни из-за какого-то старого негра?

- Вот только за слово “негр” вы можете сесть в тюрьму! Это - расизм! А ещѐ вы

оскорбили молодого человека с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Слава Богу, среди спасаемых не было инвалидов, а то вы бы умудрились унизить все возможные

меньшинства!

- Да что вы все тут, с ума посходили, что ли? Неужели судья не поймѐт, что я –

нормальный человек и всѐ сделал, чтобы этих идиотов спасти!

- Да, но спасая, вы не имели права их обижать, даже нечаянно! Вот если бы все они

были нормальными белыми мужиками, не принадлежащими к демократической партии, тогда пожалуйста, сколько угодно! И кстати о судье: она – женщина, афроамериканка, хоть и

со светлой кожей, и, (между нами, я еѐ давно знаю) она - лесбиянка. Ну и, разумеется, демократка с леволиберальным уклоном. Так что у вас нет ни единого шанса!

- Но почему мне дали такого судью? Т.е. такую? Это же несправедливо!

- А вы как хотели? Всѐ правильно, ведь иначе вы, т.е. БЕЛЫЙ, МУЖЧИНА, да ещѐ и

ГЕТЕРОСЕКСУАЛ могли оказаться невиновным! Завтра же вся страна вышла бы к

Капитолию, причѐм белые демократы - впереди. Они всегда борются за права всех

остальных против самих себя.

- Встать! Суд идѐт!

Эта формула , как и сам судья в длинной чѐрной мантии были Ковбою знакомы: пожалуй, единственное, что не изменилось в мире. Правда, присмотревшись, Ковбой

определил, что судья – действительно женщина, с очень короткой причѐской и без макияжа.

Всѐ остальное о ней Ковбой уже знал...

7

Обвинение обличало, защита что-то невнятно вякала, публика возмущалась и ненавидела

преступника. Поэтому наш герой смирился с участью, надеясь бежать из-под ареста где-

нибудь по пути в тюрьму. И вдруг...

- Защита просит уважаемый суд выслушать свидетельницу Донну Чипс.

- Ваша честь! Я подтверждаю, что прабабушка подсудимого рассказывала моей

прабабушке, что, когда он, т.е. она, была маленькой, родители, не желая иметь четвѐртую

дочь, сделали ей операцию по изменению пола, теперь она – это он. Стало быть, подсудимый

- трансвестит! Прабабушки уже умерли, но я всѐ помню точно!

Зал замер. Ковбой взревел и попытался прыгнуть через перегородку, адвокат с охраной с