Прости, но я люблю тебя

Кристина уходит, исчезает в комнате с ребёнком подмышкой, как с мешком.

Флавио садится обратно на диван. Заканчивается очередной выпуск программы «Друзья». В последнем кадре появляется Мария Де Филиппи.

— Добрый вечер, мы здесь, готовые к вызову этой ночи. Без противника чахнет и добродетель, как сказал Сенека.

Флавио улыбается. Будет ли знак?

— Дорогая, я ухожу!

Сюзанна бежит в прихожую, где Пьетро снова надевает пиджак и галстук.

— Что? Я думала, что сегодня вечером ты спокойно останешься дома и поужинаешь с нами.

— Нет, любовь моя, ты забыла? Этой ночью я ужинаю в «Ла Пергола» с управляющим нового сообщества, теперь это наши клиенты. Я заскочил на секунду, чтобы повидать Каролину и Лоренцо. — Он берёт в руки лицо жены. Долго и страстно целует её. Или, по крайней мере, так кажется. — И чтобы поцеловать тебя. — Сюзанна улыбается. Пьетро заставляет её чувствовать себя красивой, желанной. У него всегда это получается.

— Возвращайся не очень поздно. Мы никогда не бываем вместе.

— Я постараюсь, солнышко моё. Никогда не знаешь, как пойдёт в таких делах.

Он открывает дверь и выбегает, чтобы быстро исчезнуть на лестнице. Она подходит к перилам и смотрит на него. Он в последний раз оборачивается к ней и снова прощается. Сюзанна заходит домой. Закрывает дверь. Нет, я не знаю, как пойдёт.

— Он никогда не берёт меня с собой.

Несколько мгновений спустя, Пьетро летит. Берёт мобильный и быстро набирает номер.

— Солнышко моё, я еду.

Алессандро жмёт на звонок, он задыхается. Опоздал.

Кто-то отвечает.

— Кто это?

— Я!

Дверь открывается. Алессандро поднимается по подъездной лестнице на второй этаж и вызывает лифт. Когда он приезжает на нужный этаж, двери открываются. Она уже ждёт его.

— Алекс, слава богу, я уже начала волноваться. Почему ты так опоздал? Мы уже все за столом, хоть ещё и не начали.

Алессандро наспех целует мать.

— Ты права, мама, было совещание до последнего момента, — они вместе входят в гостиную. Кто-то ещё на ногах. Другие уже заняли свои места.

— Всем добрый вечер! Простите за опоздание.

Мать берёт его под руку.

— А Элена? Где ты её оставил?

Клаудия смотрит на него. Алессандро хочется ответить: «Нет, мама, ты ошибаешься, это она оставила меня». Но он хорошо знает, что его мать не поймёт такого юмора, и, по правде говоря, не поймёт большая часть присутствующих.

— Она сегодня закончила работу ещё позже меня.

— Как же много вы работаете! Так жалко. Я бы хотела увидеться с ней. Ладно, давайте рассаживаться.

Алессандро садится рядом с отцом.

— Как дела? Всё хорошо?

— Хорошо, сынок. А тебя я не спрашиваю, ты в отличной форме!

— Да, — смотрит он на своё отражение в застеклённой картине. Решает отвлечься, здороваясь со своими сёстрами и их мужьями.

— Как поживаете?

— Хорошо!

— Всё окей!

— Да, окей!

— Окей, не считая голода, — Давид, занудный, как всегда. Алессандро разворачивает свою салфетку. Какой грубый способ заставить меня почувствовать вину за опоздание. Он смотрит на Клаудию. Они улыбаются друг другу. Алессандро подмигивает ей и садится. Словно говорит: «Молодец, что разводишься с ним». Но мгновение спустя он отмахивается от этой мысли. Это неправильно. Клаудия, не делай глупостей.

Мать звонит в звонок, соединяющий их с кухней. Тут же появляется Дина. Вечно повторяющийся ритуал.

— Дина, дорогая, извини, не могла бы ты убрать эти приборы? Это не нужно. К сожалению, Элены нет. Она приедет позже, к десерту.

Алессандро наклоняется к матери.

— Мне кажется, она и позже не появится.

— Я знаю это. Но не считаю, что должна что-то объяснять. Тем более прислуге...

— Ясно... — Алессандро вновь устраивается в кресле. — Какой же я идиот.

Через некоторое время Дина возвращается с тележкой, заставленной блюдами. Алессандро рассматривает их. Клёцки с томатами и тальолини с кабачками. Два вида пасты. Неплохо. Дина раскладывает блюда перед всеми, кто сидит за столом.

— Принеси также приборы, чтобы раскладывать по тарелкам, пожалуйста...

— Да, сейчас, синьора.

Дина быстро возвращается на кухню.

— Я не могу с ней. Она забывает о них с того момента, как появилась в этом доме, уже тридцать лет, и даже когда уйдёт, всё равно будет забывать!

Маргерита, самая младшая сестра, вытирает рот салфеткой.

— Мама, скажи спасибо, что она здесь столько времени. У большей части наших друзей в домах работают филиппинцы или другие иностранцы сомнительного происхождения, которые не умеют так хорошо готовить... Наша хотя бы итальянка!

Луиджи, её муж, наклоняется вперёд, сам не понимая, к кому именно.

— И самое главное, — говорит он, — что в таких случаях никогда не знаешь, кого впускаешь в свой дом. Посмотрите на синьору Дева Марре, к примеру, и как плохо всё закончилось.