...Не умеют говорить. Вот чёрт. Это красиво. Что-то вроде поэзии? Это отличается от того, что она читала до этого здесь, в этом ноутбуке, который кажется сундуком с сокровищами из истории о пиратах. Или лампой какого-нибудь Алладина, который развлекается, удивляя её каждую ночь перед сном. Она читает дальше.
Она останавливается. Влажная завеса вдруг застилает ей глаза. Что происходит? Почему эти слова проникают прямо в сердце и причиняют такую боль? Я и правда не знаю? – думает она, глядя прямо на монитор, словно это древний оракул, который только что дал ей ответ, который она так долго искала. Любовь прямо здесь, в этих нескольких строчках, такая любовь, какой она хотела, какой у неё уже нет. Или, может быть, никогда и не было. Потому что любовь – не простая првязанность, и не может быть такой. Она не должна быть по привычке или из вежливости. Любовь – это безумие, это сердце, бьющееся двести ударов в секунду, свет, прорезающий тёмную ночь, желание просыпаться по утрам только ради того, чтобы взглянуть в эти глаза. Любовь – это тот крик, который сейчас зовёт её и заставляет понять, что сейчас самое время всё изменить. Он. Она вспоминает моменты, проведённые в его компании, то, что он всегда говорил ей, его лицо. Но мы не умеем говорить. Мы не созданы друг для друга. По её щеке скатывается горячая слеза и падает на неё свободные голые ноги. Наверное, эта девушка, сидящая за своим столом одной из последний весенних ночей перед случайно найденным ноутбуком, которую освещает свет лампы из Икеи, всё ещё не знает, что такое любовь. Но сейчас она точно знает, что любовью не является.
Этого конца ей не хватает, да и всегда не хватало. Этот конец она искала как ответы, которые у неё не было мужества дать даже самой себе. Наверное, этот конец пришёл. И появился перед её глазами, как титры фильма о заканчивающейся любви. Да, пришёл момент сказать это. Пришёл момент пойти и сказать ему, что это было прекрасно, что хотя актёры ушли со сцены, сценарий жизни всё ещё открыт и готов к новым спектаклям, что я желаю ему всего самого лучшего, и что мне очень жаль. Но пришёл конец. Она закрывает ноутбук. Она берёт свою сумку и убегает. Когда сердце настроено решительно, когда оно обретает смелость изменить свой путь, не нужно ждать.
88
Дверь машины вдруг открывается. Она буквально падает внутрь. Он смотрит на неё.
— Я думал, ты не придёшь.
— Я такая любопытная, ты ведь знаешь.
— Да, но утром в институте ты мне не сказала «да».
— А чего ты хотел, девчонки стояли на углу, я не хотела, чтобы они меня услышали.
— Правильно сделала. Ладно, поехали.
Они выезжают и тут же оказываются в ночной пробке. Из плеера звучит музыкальная подборка.
— Прямо сейчас ты слышишь самое лучшее, малышка. Bow Wow, Chris Brown, Jim Jones, Fat Joe...
— Только хип-хоп.
— Ну, конечно же. И этого ты ещё не слышала, это – классика, Sangue Misto, Otierre и Colle der Fomento.
Она слушает и говорит. Но говорит слишком много, как когда кто-то чувствует себя неловко. Она думает, что, наверное, совершила ошибку. Но ей любопытно, слишком любопытно. Уже несколько месяцев. Он парень сильный и красивый. И вообще, он сейчас свободен. Блин, я не делаю ничего плохого. Он свободен. К тому же, я просто собираюсь прокатиться. Просто прокатиться, это всё. Автомобиль быстро перемещается направо и налево, продвигаясь вперёд, как может. Светофоры, объезды, остановка.
— Мы приехали.
— Выходим?
— Конечно. Иначе для чего мы приехали? Так я дам тебе послушать...