Прости за любовь (СИ)

Марсель лежит, удобно устроившись на моих коленках. Я по очереди кормлю нас обоих экзотическими фруктами.

— Шац так забавно разрыдалась на нашей свадьбе.

— Она растрогалась. Столько всего доброго нам пожелала, — вспоминается её поздравление.

— Прирождённый оратор.

— Хорошая она. Откуда только силы работать в школе. Всё-таки возраст…

— Говорит, что заряжается молодостью от своих учеников.

— Ага и каждый день благодаря им же лишается нервных клеток.

— На что потратим подаренные деньги? Может, купим тебе машину?

— Мне? — удивлённо на него смотрю.

— Ну да. Бэшэчку или мерс модного цвета. Будешь меня катать.

— На права нужно учиться.

— И чё? Отучишься.

— Мне надо возвращаться в спорт. Я хочу попробовать.

Ранение понесло за собой некоторые проблемы со здоровьем, но настроена я более чем решительно. Мириться с текущим положением вещей не намерена.

— Хочешь — значит всё получится. Только, пожалуйста, найди возможность тренироваться в Москве. Я тебя не отпущу никуда далеко, ты же понимаешь?

Да я и сама не планирую оставлять его надолго.

Обещание вечной любви — это, конечно, здорово, но все эти женщины, сворачивающие шею на моего Кучерявого, очень напрягают.

Подумать не могла, что такая жуткая собственница и ревнивица. Но как есть.

— Что там на большой земле? Какие новости? — интересуется без особого энтузиазма, пока я перебираю каштановые завитки волос.

Он в эти моменты как кот. Кайфует. Ластится. Разве что не мурчит.

— Наша фотография облетела все новостные паблики.

— Что пишут?

— Что мы красивая пара.

— Я с ними согласен.

— Русские Курникова и Иглесиас. Гадают, надолго ли вместе.

— Так надолго, что им и не снилось.

— Фан-паблик группы заполонили рыдающие смайлы со слезами. Девочки расстроены тем, что потеряли тебя.

— В смысле потеряли?

— В смысле ты выбыл из списка горячих холостяков.

— Вон у них ещё три в запасе имеется, плюс Горин.

— Ромасенко всерьёз увлечён Ритой.

— Чиж и Горький открыты для новых впечатлений.

— Марсель, кстати о Горьком. Мне одной видится, что Мила с Артёмом только потому, что хочет позлить Пашу?

Наконец завожу этот непростой разговор. Всё как-то не знала, как бы к нему подступиться.

— Да нет. Тёмыч ей нравится.

— Возможно, но к Паше у неё куда более сильные чувства, на мой взгляд.

— Глупости. Сестринская ревность к девчонкам. Ей всегда хотелось, чтобы его внимание было обращено только к ней.

— Не думаю, что она относится к Паше именно так, как ты озвучил. Что если она влюблена?

— Что за дичь, Тата? — хмурится.

— Тебе так не кажется? — отражаю невозмутимо.

— Нет, ты чё. Она просто всё детство провела с нами. Привязалась и естественно, её бесят Оли-Кати, которые крутятся вокруг него.

— Ну а если всё же предположить, что у них взаимное притяжение? — не унимаюсь.

— Какое взаимное притяжение, детка? Паша относится к ней как к младшей сестре. К тому же, у нас с пацанами уговор.

— Что ещё за уговор? — уточняю, нахмурившись.

— Клятву друг другу дали, будучи подростками. Самую настоящую. На крови. Что нашу дружбу не разрушит ни одна девчонка.

— А причём тут Милана? — не совсем понимаю.

— Сёстры и бывшие — табу.

Оп-па. Вот я, судя по всему, и докопалась до истинной причины показной отстранённости Горького.

— Вы были детьми.

— Мужское слово — всегда слово.

— Разве не лучше доверить близкого человека своему другу, а не какому-то чужаку? — рассуждаю я вслух.

— Не лучше, — качает головой. — Они разругаются или произойдёт что-то из ряда вон выходящее и всё. Дружбе конец. Придётся же позицию сестры принять. Защитить её и всё такое. Зачем создавать лишние проблемы, если их можно избежать?

Да уж. Вот теперь мне всё предельно ясно.

— Пашка в начале девятого замутил со старшей сестрой Чижа. Она была старше на три года. У него с ней первый секс случился.

— Кхм.

Чем дальше, тем любопытнее.

— Они с Никитосом подрались и разругались из-за этого. Хотя Ленка тогда уже уехала учиться в Питер.

Н-да…

— Я к этой драке присоединился, — рассказывает дальше.

— То есть?

— Обидно стало. У меня же с Ленкой тоже было. Она, короче, нас обоих в параллель со взрослой жизнью познакомила. Женщины — коварные существа…

Вздыхает, а я теряю дар речи. Убил меня этой историей.

— Разосравшись в хлам, накостыляв друг другу, пришли к решению забыть про Ленку и пообещать больше ничего подобного не исполнять.

Молчу.

— Эй, — поворачивается ко мне.

— И как? — интересуюсь холодно.

— Что как? — переспрашивает.

— Первый раз с Ленкой, — цежу сквозь зубы ледяным тоном.

— Тата…

— Это она тебя всему научила?

— Ну хорош, — садится, лезет обнимать, а у меня огнём чувство ревности за ребрами полыхает. — Зай, это было капец как давно.

— Но ты отлично всё помнишь.

— Только из-за нашего петушиного боя!

— Сколько их было всего, если посчитать? Десять? Пятнадцать? Больше?

Что я там говорила? Неважно сколько?

Важно, чёрт возьми!

— Слушай…

— Кому-то достаются девственницы, а кому-то…

— Завязывай, пожалуйста. Договорились же, что забыли про всё, что было до.

— «До» было только у тебя.

— Ты девочка. Это другое.