Простись со всеми, детка!

Почему девчонка все еще жива или по крайней мере свободна в передвижениях?

«Я где-то перемудрил?.. И операция СВК назначена по этому адресу?»

Если девка привела Синдикат за собой в этот дом, то это – попадос! Операция находится под нешуточной угрозой.

Ведь судя по тому, как девочка себя вела – новая экипировка, смена имиджа, проверялась, прежде чем к дому подойти, – она работала. Совсем недавно или даже продолжает.

Но по кому она работает? Все еще процеживает эту брежневку? Копает по убийству Матюшиной?

Навряд ли. Здесь Землероева уже достаточно засветилась, и новый камуфляж ей ни к чему.

Тогда в чем дело?

Она уже крепко зацепила СВК, столкнулась с синдикатчиками и легла на дно в случайно нанятой квартире?

Поди пойми.

Зураб умел справляться с нервами при любом развитии ситуации. Но нынешнее положение пошло вразброд совсем сверх расписания! Если девчонка вывела на этот дом Синдикат, то, не исключено, здесь вскоре появятся собратья-конкуренты или полицейские!

Совсем-совсем паршиво. Ни те ни другие здесь появляться не должны. Если Синдикат завалит девку прямо в доме, то завтра в пятницу к моменту приезда Миши Пуха возле дома и в подъездах будет не протолкнуться от ментов. Оперативники пойдут проводить поквартирный обход, в подъезде недавно уже погиб один из жильцов, и напарник сыщицы о том напомнит, расскажет, что две его сотрудницы работали по алкашу и обе уже – мертвые.

Черт! К пятиэтажке привяжутся накрепко, ситуация перестает быть томной. Зураб, безусловно, умел работать один, порой входил в прямой контакт с объектом и устранял его любыми подручными средствами или голыми руками. Но если против него начнет работать многочисленная и организованная свора профессионалов…

Уходить немедленно или обождать? Пока вроде бы все ровно. Причин для отхода – никаких. Если не считать девки, засевшей на третьем этаже.

Паниковать – смешно.

Просрать заказ на пустом месте? Перебздеть?

Не так смешно, но очень стыдно.

«Но если за ней придут мои конкуренты и мы столкнемся? В рукопашной.

Один не справлюсь. Надо вызывать Молчуна и держать его на подхвате. Лишним не будет».

Зураб глянул на кухонные часы-таймер. На табло стояли цифры 15:49.

Евдокия

Бутылку Дуся все же отняла. Не без труда, так как рыжая вцепилась в горлышко и даже в борьбе тянулась к нему губами.

– Завязывай бухать!! – Вонзив в пьяные Маринкины очи безумно злющие глаза, Евдокия таки выдрала бутылку. – Заканчивай! Давай-ка вспоминай, кого видела, кого встретила когда за водкой шла?!

– Кого? – очумело покачивая головой, постаралась сообразить свидетельница.

– Давай, давай, мозги включай! – прикрикнула сыщица. – Кого ты видела в подъезде, возле дома… Может быть, за тобой кто-то шел?!

– Нет, – наконец отреагировала Хрусталева и кивнула. – Но видела. Внизу. – И замолчала.

– Марин, Мариночка, – заканючила Евдокия, прикрывая спиной и пряча бутылку с водкой за диванную подушку. – Давай вспоминай, кого ты встретила, где, когда?!.. Когда туда шла или возвращалась…

– Туда. И возвращалась, – поэтапно сообщила Хрусталева.

Водка действовала на свидетельницу быстро и разнопланово: мозги на старых дрожжах маленько переклинило, зато испуг исчез. Марина уже не тряслась от страха и не стенала: «Зачем я с тобой связалась?!»

– Там, – Хрусталева ткнула пальцем в пол, – ребята стоят. Когда я шла туда-обратно.

– В подъезде молодежь тусуется? – быстро уточнила Землероева.

– Да.

– А парень в алой куртке – был?

– Угу.

Евдокия быстро отошла от Хрусталевой. Подскочила к входной двери и, приложив ухо к замочной скважине, прислушалась.

Снизу раздавались негромкие голоса. Смеялась девушка.

Оставаясь на корточках возле двери, сыщица задумалась.

Парня в алой куртке Дуся знала. Егор. Живет на первом этаже вместе с бабушкой и мамой. Почти каждый вечер к нему приходят друзья – приличные, спокойные ребята. Соседи не гоняют компанию молодежи, когда те собираются на площадке между первым и вторым этажами. Ребятки мирные, воспитанные, не курят, не мусорят, им просто собираться негде. Молодежь из небогатых семей, денег на кафе у студентов нет.

Дуся схватила сумочку с подзеркальной тумбы, стремительно разыскала в ней один из «цыганских» мобильников и набрала на телефоне хорошо запоминаемый «блатной» номер из простенькой цифровой комбинации. По этому номеру Александру Сергеевичу Миронову звонили только свои. На звонок по этому телефону криминальный авторитет отвечал обязательно. И днем и ночью.

– Александр Сергеевич, это Евдокия! – забыв поздороваться, чуть ли не разрыдалась в трубку сыщица. Нервотрепка все-таки давала себя знать.

– Да, Дуся, здравствуй, слушаю, – спокойно ответил Миронов.

– Мне ваша помощь нужна! Срочно!!

– Какая? Где?

Миронов не спросил девушку, которую когда-то сам назвал сестренкой, о том, что с ней произошло. Как только услышал: «Срочно!», так моментально к делу приступил без экивоков и расспросов.

Евдокия тоже в долгий ящик не откладывала. А сразу попросила отправить к дому у трех вокзалов группу из надежных парней. В пожарном темпе. И предупредила: