Простись со всеми, детка!

– Не перебивай. Постарайся оставить дело у себя. Хотя гарантирую – его постараются у тебя оттяпать. Дело будет громким, резонансным. И ты, прежде чем что-то делать, хорошо подумай. Очень хорошо. Дело нельзя профукать и спустить в сортир. Прослушай запись и прикинь, к кому идти с этой инфой. Могу дать козырь: скажи, что основной свидетель доверяет только тебе и будет работать только с тобой. Но козырь этот, Дима… сомнительный, с душком. Я как-никак подозреваемая и в бегах. Так что припрячь его в рукаве, туз может обернуться полной задницей. – Дуся тяжело вздохнула, помассировала горячий лоб ледяными пальцами. – Ты подумай, друг, не торопись. Если оставишь дело у себя, то не только сам прославишься, но и меня вытащишь. Я на тебя надеюсь. – Евдокия сделала паузу и добавила: – Но и не уговариваю. Если что, Дима, я в претензии не буду. Честно. Задницу я тебе оставляю – хлопотную. Если поймешь, что не осилишь, – отказывайся, но информацию передавай тому, в ком абсолютно уверен.

– Убедила, – коротко и хрипло высказался Павлов. – Куда ехать?

Евдокия назвала адрес.

– Дим, я сейчас рядом с человеком, от которого все зависит. Я выброшу диктофон из окна машины, лишь когда увижу тебя. Ты тоже мой козырь. – Сыщица покосилась на Ивана и не увидела на лице отображения противоречий. Продолжила: – Дим, я знаю, что меня разыскивает половина Москвы… Но я уже сказала человеку, что на тебя можно положиться. Ты не подвезешь нам неприятностей?

– Я знаю, Землероева, что ты вляпалась в большую кучу дерьма, и только потому прощаю этот вопрос. Мы друзья, Дуся, не забывай, я выезжаю. Жди.

Евдокия уже собиралась прервать разговор, но ее жестом остановил Иван. Быстро зашептал:

– Попроси своего друга привезти лекарства! Хотя бы анальгин!

Сыщица переадресовала просьбу Павлову. Следователь сказал, что обычный анальгин у него и дома есть, в аптеку заезжать не надо.

Евдокия нагнулась, протянула руку к лежащему на столике телефону, выключила связь и на некоторое время замерла. Сгорбившись, рассматривала мужчину напротив: Иван был непонятен, зыбок, как глубокое, коварное болото…

«Болотистый» мужик понимающе усмехнулся и кивком указал на прихожую:

– Твой друг очнулся. И кажется, уже давно. Кстати, хочу спросить, Евдокия. Ты выбираешь друзей по именам? Что-то вокруг тебя многовато Дмитриев собирается.

– Это совпадение. Я выбираю друзей по делам.

Дуся встала и прошла к бригадиру. Склонилась над безмолвно лежащим парнем.

– Ты все слышал, Дима?

– Не все, но много, – ответил тот. Евдокия закрывала друга телом, Иван не мог ничего считать по артикуляции, и мироновец зашептал: – Не верь ему, сестренка! Не верь! Мутит что-то падла!

Евдокия пристальным взглядом попросила друга замолчать. Подложила под его голову скатанную куртку и сказала:

– Мы сейчас уйдем, а за тобой придут. Продержись еще немного, хорошо?.. Голова болит?

Димон скривился, когда девушка приподнимала его шею, но тем не менее ответил браво:

– Порядок. Жить буду.

– Очень хорошо. – Дуся кивнула и, не таясь от прислушивавшегося Ивана, заговорила громче: – Дим, у меня к тебе очень важное поручение. Ты слышал, что сейчас сюда приедет мой приятель следователь Павлов, это поручение касается его. Объясни Павлову, Дима, что я не могла его подставить. Не могла заранее сказать о трупе в этом доме, иначе следователю пришлось бы потом объясняться, почему он позволил свидетельнице и преступнику уехать, а не вызвал по этому адресу наряд. Ты понимаешь, о чем я?

– Да.

– Так вот. Когда мы с Иваном уедем, расскажи, пожалуйста, Павлову все, что знаешь и отведи его в квартиру на третьем этаже. Дверь я запирать не буду, пусть Дима вызывает следственную бригаду и начинает работать.

– А его не отстранят? – нахмурился опытный в уголовных делах бригадир. – Не объявят таким же свидетелем?

– Надеюсь, Павлов убедит коллег, что я его информатор. Но информацию передала через третье лицо, через тебя.

– Вот уж… довелось, – хмыкнул Димон. – Информацию ментам передавать.

– Прости, Дима, что я тебя впутала… Но мне больше некого просить.

Друг укорил сыщицу взглядом и прошептал:

– Ты береги себя, Дуська! Я этому черту ни хрена не верю!

– Я постараюсь, Дима.

Евдокия распрямилась, оглянулась на Ивана, остававшегося в гостиной на диване. На журнальном столике возле него запиликал мобильный телефон.

Звонил Миронов:

– Машина заправлена, сестренка. Ребята не уехали, будут вас ждать. Но из подъезда все ушли.

– Спасибо, Александр Сергеевич. Мы выйдем через пятнадцать минут. Должен подъехать Дима Павлов, мне надо кое-что ему передать.

– Дусь… – Произнеся имя девушки, авторитет замялся. Миронов понимал, что Иван слышит их разговор. – Ты уверена в том, что делаешь?

– Да. Иван пообещал отдать недостающую часть важной информации после того, как я вывезу его из города.

– А если вас гайцы тормознут?

– Откупимся, Александр Сергеевич. Прорвемся.

– Может быть, вам все-таки сопровождение дать?

– Спасибо, нет. Все будет в порядке, Александр Сергеевич.

Как только Евдокия распрощалась с Мироновым, убийца положил мобильный телефон в карман и поманил к себе временную союзницу.