Просто Боб (ЛП)

Мои клыки еще глубже вонзились в плечо Боба, когда оргазм обрушился на меня с силой товарного поезда. Я почувствовал, как мой член утолщается, образуя узел и запирая меня внутри моей пары.

Это было незнакомое ощущение, так как пантеры могли связывать только своих истинных пар, но я абсолютно наслаждался им. Я чувствовал каждый спазм тела Боба, каждое маленькое сотрясение, продлявшее мой оргазм, пока он не растянулся на несколько минут.

Вытащив зубы, я вздрогнул, осознав, что мой рот наполняет медный привкус, и лизнул след от укуса, который оставил. Останется шрам. Чем глубже укус, тем глубже шрам. Это был глубокий укус. Я вздрогнул, когда хорошенько его рассмотрел.

— Блять!

Я был слишком груб с Бобом. Я возможно даже оставил синяки на его бедрах, учитывая с какой силой я их сжимал. Я надеялся, что нет. Я знал, что буду опустошен, если причиню боль своей паре.

Как только узел опустился, я осторожно высвободился из тела Боба и потянулся на пол, чтобы схватить рубашку. Я вытер его, затем себя, и бросил рубашку обратно на пол. Рухнув на матрас рядом с Бобом, я притянул к себе своего мужчину.

Я все еще не оправился от оргазма, который сотрясал мое тело, поражая каждый нерв и вознося меня к вершинам экстаза, которого я никогда раньше не испытывал. Мои мышцы чувствовали себя так, словно я только что пробежал марафон. Я просто хотел лежать там с моей утвержденной парой в объятиях, и притворяться, что остального мира не существует.

Впервые за все время, что себя помню, я ощущал удовлетворение.

Глава 3

Боб

Я чувствовал, как утреннее солнце проникает сквозь щели между занавесками и греет мою кожу. Вытянув руки над головой, я тут же поморщился, когда заныло больное плечо.

Должно быть, отлежал во сне.

Подождите.

Я отчетливо помню, как вчера вечером надел пижаму и съел пинту мороженого. Как может солнце обжигать мою кожу, если я был в пижаме?

И где же мой кот?

Я открыл глаза, ожидая увидеть растянувшегося на кровати рядом со мной Усатио. Однако дымчато-серые глаза, смотревшие на меня, не принадлежали моему пушистому другу.

— Привет.

Это казалось самым вежливым, что можно сказать.

На лице мужчины появилась улыбка.

Или это ухмылка?

— Привет, — ответил он самым глубоким голосом, который я когда-либо слышал. Я был рад, что укрыт одеялом, иначе бы ужасно смутился, когда мой член стал твердеть.

Я пялился на него еще мгновение, потому что, черт возьми, как я мог этого не делать? Он был великолепен. Волосы у него были короткие и темные, но они лишь подчеркивали его серые, как буря, глаза.

— А вы кто?

— Меня зовут Шейд, — глаза мужчины блеснули, он усмехнулся. То, что я принял за бурный серый шторм, превратилось в сверкающие звезды.

О боже.

— Ты тот парень из кафе.

Темные брови слегка приподнялись.

— Да, хотя я удивлен, что ты меня помнишь.

— Тебя трудно забыть.

Да уж.

— Правда? — Шейд — что за странное имя? — казалось, искренне заинтересовался моим ответом.

— О да, — выдохнул я. Я никак не мог забыть этого человека. Просто невозможно. Слова «красавец» недостаточно, чтобы описать Шейда. Потрясающий, экзотичный, отрада для глаз любого, у кого есть пульс.

В нем чувствовалась какая-то опасность, отчего он казался еще более интригующим. Я знал, что если окажусь слишком близко, то обожгусь, и все же не мог удержаться. Если уж на то пошло, мне хотелось придвинуться поближе.

Так я и сделал.

Я сглотнул, мои глаза округлились.

— Ты же голый.

— Ну да.

— И я голый, — я чувствовал теплую кожу Шейда на своей.

Ухмылка Шейда стала шире.

— Ну да.

О боже.

О боже.

О-о-о, бооожеее!

— Почему? — я должен был знать. Я не ожидал, что меня схватят и перекатят на спину, а крупный мужчина опустится сверху.

О, любвеобильные кролики, он на самом деле голый. Типа, супер, обалденно голый.

Я мог чувствовать каждый изгиб более чем впечатляющего тела Шейда, прижатого к моему. Когда он двигался, по мне скользили слои мышц.

Я упоминал, что он был голым?

— Ты действительно хочешь это знать? — спросил Шейд.

— Да? — я не узнал прозвучавший писк.

Глаза Шейда блеснули в моих, и медленная порочная усмешка скользнула по его губам. Какое-то интуитивное чутье подсказывало мне, что я только что стал добычей этого человека. Но именно дикое рычание, когда Шейд смотрел на мое обнаженное тело, всерьез напугало меня.

Повинуясь инстинкту, я скатился с кровати и побежал. Не успел я сделать и двух шагов, как две большие руки обхватили меня сзади и притянули к твердому телу Шейда. Я вздрогнул, когда длинные зубы поцарапали мою шею. Место, которое несколько минут назад было болезненным, внезапно превратилось в эрогенную зону, от которой у меня подогнулись колени.

— Шейд, — простонал я.

Я закинул руку за голову и обнял Шейда за шею. Склонил голову набок, предоставляя беспрепятственный доступ к горлу. Это был жест покорности. Я осознавал это, но не мог остановить — что-то во мне требовало, чтобы я подчинился. Я больше не мог сопротивляться этому, как не мог перестать дышать.