Просто динамит (СИ)

— Да не была я никогда ведьмой. Это же наследственное, дар там передается от бабки внучке или как — то так. И это на всю жизнь, от дара нельзя избавиться. У нас разве висят по углам мешочки с сушеными лягушками, кроличьи лапки, пучки лечебных трав?

— Нет, лягушек нет, — согласился Мак. — А лук висит связками. И чеснок.

— Так то лук, мы его сами выращиваем, сами храним и сами едим, — вновь улыбнулась мать. — А чего вдруг ты спросил — то?

— А если ты не ведьма, а сейчас крестьянка, — Мак на секунду задумался, мысли медленно ворочались в еще не проветрившихся после сна мозгах, — то кем ты была раньше?

— Раньше? — Мать посмотрела на него с недоумением. — Раньше… Раньше мы жили в городе. Я училась, мы были из старинного и известного колдовского рода. Потом начался мятеж. Мы уехали, осели в этой деревеньке… Я оставила прошлую жизнь далеко позади. Теперь мы обычные крестьяне…

— Так ты все — таки была колдуньей? А деда тоже колдун? — заинтересовался Мак.

— Нет, он биохимик и микробиолог…

— Это магия жизни?

— Да, можно и так сказать. Теперь он просто агроном. — Мать вздохнула, видимо вспомнив что — то из прошлого.

— А я тогда тоже колдун?

— Балабол ты, а не колдун. На колдуна учиться надо, а у нас тут и школы — то нет… Хорошо, дед вас учит читать, писать и считать, но этого мало.

— Учиться… — Мак замолчал, уставившись в угол.

— А что это тебя на разговоры потянуло? — спросила мать.

— Да так, настроение у меня сегодня такое, — пробормотал Мак. — А ты вот иногда стоишь и на образа смотришь… Молишься, что ли?

— Какие образа? — Мать посмотрела на полку в углу. — Это портреты президентов, которые выиграли войну с Империей и подняли страну с колен. Их до сих пор все помнят и уважают за заслуги перед Отечеством. Ладно, сиди пока, я пойду скотину да птицу проверю да ворота запру.

Женщина вышла из кухни, хлопнула входная дверь в сенях. Мак продолжал сидеть, задумчиво глядя на лики президентов. «Дз — з—з — з! Я уж думал, вы никогда не закончите болтать!»

— Кто здесь! — Мак вскочил с места, с тревогой оглядываясь по сторонам.

«Ты же только что на меня глядел!»

— Ты президент?

«Еще чего! Отодвинь Сальвадориуса в сторону, этого, который в центре!»

Мак подошел к полке и подвинул один из портретов, за ним прямо у стены лежал холщовый мешочек.

— Я разговариваю с мешком? Я сошел с ума?

«Еще нет, но если не поторопишься, то сойдешь! Бери скорей мешочек! И прячь!»

Мак протянул руку и взял что — то твердое и тяжелое, круглое на ощупь, завернутое в обычную ткань.

«Поставь Сальвадориуса на место, а то заметят! И пойдем отсюда! Быстрее давай!»

— Да кто ты такой, чтобы мною командовать!

«Потом объясню, твоя мать возвращается, пора валить!»

— Кого валить?

«Не кого, а куда. Пойдем в сад, там поговорим!»

В дом вернулась мать, вошла на кухню, неся в фартуке несколько яиц, осторожно выложила их в миску.

— Мам, я пойду в саду посижу, что — то душно, подышу там свежим воздухом, — сообщил ей пацан.

— Да иди… — Мать не обратила внимания на его взъерошенный вид — и так устала за день от переживаний и повседневной работы.

День клонился на закат, от гор уже бежали по долине длинные тени. Ветер стих, деревья в саду стояли неподвижно, не шевеля даже листиками. Мак выбрал самую спелую и сочную на вид яблосливу и, сорвав ее, уселся прямо под деревом. Впившись зубами в нежную кожуру, он с удовольствием высосал наполненную прохладным и сладким соком мякоть.

— Мм! Вкуснотища!

«Ты сюда жрать пришел?!»

— Ой, извини, я совсем забыл… Сейчас. — Мак быстро сгрыз остатки фруктоягоды, выбросил косточку, вытер руки о майку — лентяйку, в которой ходил с самого утра.

«Фу — у—у! Деревенщина!»

— Цыц! Я вот сейчас посмотрю, что там за голос из мешочка!

«Тебя ждет величайшее открытие!»

— Я так не думаю. Помолчи пока, пусть будет сюрприз…

Мак ослабил веревку, перехватывающую горловину мешка, и вытащил изнутри прозрачный, холодный, стеклянный, размером больше его кулака…

— Оу! Волшебная сфера!

«Я — Шар! Это голова твоя — сфера! Большая и пустая! А я — Шар! Шар! Колдовской хрустальный шар! Я — Шар!!!»

— Я понял, понял, успокойся уже… А почему, кроме меня, тебя никто не слышит?

Мак держал на весу прозрачный шар, разглядывая сквозь него перевернутые изображения гор и деревьев.

«Потому что! Почему, почему… У тебя проснулся дар! Ха — ха! По башке пришел удар, у тебя проснулся дар!»

— Я ведь могу и уронить тебя случайно… на какой — нибудь камень, — угрожающе произнес Мак.

«Ладно, ладно, пошутил я!»

— Откуда ты взялся и что за дар у меня проснулся?

«Откуда? Да я уже столько лет лежу в этом мешке, все про меня давно забыли! Твоя мать меня туда положила, бросила! Отказалась быть колдуньей, и хрустальный шар стал не нужен!»

— Так я тоже колдун теперь?

«Нет, еще нет! Этому надо учиться, она была права! Пока что у тебя появился один маленький… совсем маленький дар… как же его… Дар дальней связи! Вот!»

— Значит, я могу общаться с людьми на расстоянии? — Мак не знал, радоваться ему или еще рано.

«Нет, пока только со мной! И то недалеко. Связь еще слабовата. Приходится кричать! Надо найти золотую монетку!»