Просто друзья?

― Договорились. Лучше выяснить и убедиться. А единственный способ ― это попробовать все возможные позы. Да, работа тяжелая, но, ради человеческого рода, необходимо выполнить ее ― говорит она иронично, заставляя меня смеяться.

― Ну ладно, раз ради человеческого рода, тогда лучше сделать это, ― подтверждаю я. Затем наклоняюсь и страстно целую ее.

~ KЭT ~

Наконец, я опускаюсь на землю к Уиллу после наших любовных утех. Кажется, будто мы никак не можем насытиться друг другом. Я кладу голову ему на грудь, и он нежно целует меня. Затем я медленно отодвигаюсь и перекатываюсь на свою половину рядом с ним. Он обнимает меня и крепко притягивает к себе.

― Черт! Я чертовски люблю тебя, ― говорит он и целует в лоб.

― Как романтично, ― говорю я со смешком.

― Извини, у меня проблемы ― рядом с тобой я не могу красиво выразить себя. Я люблю тебя! Так лучше?

― Намного.

― А этот стриптиз, который ты танцевала… ― он выдыхает. ― Можешь повторить его в любое время, когда захочешь.

― Не знаю, как, но ты заставляешь чувствовать меня намного лучше. Возможно, все дело в сексе, ― говорю я сквозь усмешку.

Он улыбается:

― В любое время.

― Лучше бы нам немного поспать, потому что съемки опять начнутся через… ― он смотрит на часы. ― 6 часов.

Я киваю и накрываю нас одеялом. Уилл прижимает меня к себе, я утыкаюсь головой ему в грудь и проваливаюсь в глубокий сон.

Тук. Тук.

― Мистер Сандерс, Мисс Барретт! Вы там?

Кто-то стучит в дверь. Эти звуки вырывают меня из сна. Я трясу Уилла.

Господи, мы опять заснули.

― Спасибо, Таня. Мы сейчас выйдем, ― кричу я.

― Вы опаздываете; вас ждут на прическу и макияж.

Мы поспешно выбираемся из кровати и начинаем судорожно одеваться.

― Спасибо, Таня, ― Уилл зевает и потягивается.

― Сколько времени?

― 5 утра. Дурацкие часы, ― говорит он, надевая свои тренировочные штаны.

― Я никогда не привыкну к этим утренним стартам.

Мы идем на студию и затем расходимся, чтобы сделать грим и надеть костюмы. Напоследок Уилл подмигивает. Прошлая ночь была своего рода откровением для меня; я даже не предполагала, как он на самом деле меня любит, пока не увидела панику в его глазах, когда он подумал, что я больше не смогла бы быть с ним вместе. Я благодарна ему, что он перевернул мое восприятие по поводу журналистов. Возможно, мне следует стать более толстокожей и просто игнорировать их.

Я сижу на стуле в гримерке, пока мне на лицо наносят косметику Spakfilla. Так странно, вроде бы в отражении я, но выгляжу, будто кто-то совершенно другой. После грима я иду на площадку, где мне предстоит сцена драки с вампиром, который укусил брата Зайли. Это довольно насыщенная сцена? и мой первый опыт в эпизоде драки. Я много тренировалась с Джедом, актером, который играет вампира, но все равно нервничаю, чтобы все выглядело достаточно реалистично.

― Действие, ― кричит Уилдон, и я бегу вперед на Владимира с колом в руке. Он хватает меня и отбрасывает. Я лечу по воздуху на подвесном канате.

― Стоп, ― кричит Уилдон.

Ух ты, это, на самом деле, было очень забавно ― летать по воздуху таким образом.

― Хорошо сработано, Кэт. Джед, это выглядело великолепно, ― говорит Уилдон и уходит, чтобы начать следующую сцену.

Потихоньку день идет к завершению, и нам остается снять последнюю сцену. Это финал первого фильма «Ночного странника», где Зайли и Коэн признаются в любви друг другу. Я подхожу к Уиллу и улыбаюсь; мне так приятно увидеть его, ведь мы целый день были порознь. Он берет мою руку и крепко сжимает ее, а затем отпускает. Простой жест, чтобы показать свою заботу. Я занимаю свою позицию для съемки сцены, которую так давно репетировала сначала с Олсеном, а потом с Уиллом. Он занимает свою позицию передо мной и смотрит прямо в глаза. Я чувствую, что, как всегда, меня переполняет влечение к нему.

― Я скучал по тебе сегодня, ― шепчет он мне на ухо и становится на ориентировочную разметку.

― Действие.

― Я даже не знаю, кто ты теперь, Коэн. Он был мой брат! Как ты мог? ― спрашиваю я. Слезы безудержно текут по моим щекам.

― Зайли, ты не понимаешь, что, как только его укусили, он больше не является одним из нас? Он ― оборотень, и ничто, даже твоя любовь, не может спасти его.

Уилл притягивает меня к себе, я упираюсь ему в грудь и начинаю неистово бить его. Мне просто нужно, чтобы он сказал, что обманывает меня, тогда я смогу из этого почерпнуть душевные силы. Даже я думаю, что сейчас моя игра так реальна. Он не отпускает меня.

― Зайли, я знаю, каково это ― потерять единственного последнего члена семьи. Понимаешь, почему я стал охотником в первую очередь? Зайли, не бей меня. Я… я люблю тебя.

Я прекращаю бить кулаками его в грудь. Мои слезы высыхают. Я смотрю в глаза Уилла, и он дотрагивается рукой до моего лица. Мы не отрываем взгляда друг от друга. Я знаю, он тоже чувствует между нами этот прилив, наполненный вожделением, это неприкрытое чувство, которое возникает всякий раз, когда мы бесконечно смотрим друг на друга.