Просто любовь

Мы с Лукасом вышли за дверь. Я пригрелась, пока лежала возле него, и теперь ежилась от холода, обхватив себя руками.

— Завтра? — спросила я.

Он застегнул свою кожаную куртку и повернулся ко мне: неулыбающиеся губы застыли, глаза спрятались от моего взгляда. Тогда я поняла (к сожалению, слишком поздно), что между нами уже выросла преграда. Когда мы все-таки посмотрели друг на друга, он вздохнул:

— Каникулы начались. Мне кажется, нам лучше использовать это время, чтобы побыть врозь.

Я пыталась подыскать какое-нибудь внятное возражение, но не могла ничего придумать. В конце концов, я только что сама его на это толкнула.

— Почему? — вырвалось у меня.

— Ты уезжаешь из города, я тоже уеду как минимум на неделю. Тебе нужно собраться, а я на днях должен буду помочь Чарльзу вывесить результаты экзамена. — Очень логичное обоснование. Ни одной ниточки живого чувства, за которую можно было бы уцепиться. — Дай знать, когда вернешься в кампус. — Он наклонился и быстро меня поцеловал. — Пока, Жаклин.

ГЛАВА 25

В воскресенье вечером, пока ехала к Лукасу, я пыталась доказать себе, какая это во всех отношениях неудачная идея — нагрянуть к нему без приглашения и без предупреждения: его может не быть дома, он может быть занят, он думает, что отпугнул меня, что мы уже попрощались. С другой стороны, до моего отъезда осталось совсем мало времени, а я не собиралась просто так позволить ему меня отстранить.

Постучав, я услышала щелканье замка и резкий голос Лукаса:

— Кто там? Карли, не открывай не глядя!

— Там девушка!

Дверь открылась. На пороге стояла миловидная темноглазая блондинка. Она заморгала, видимо ожидая, что я объясню, кто я и что мне нужно. Но я онемела. Было такое ощущение, будто сердце у меня переместилось в пищевод и перестало биться.

Лукас, нахмурившись, подошел к двери. Когда он увидел меня, его брови приподнялись и исчезли под волосами, падавшими на лоб.

— Жаклин, что ты здесь делаешь?

Мое сердце снова заработало, и я было развернулась, чтобы сбежать вниз, но Лукас схватил меня за локоть. Мне показалось, что я взлетела, — так резко он сдернул меня со ступеньки. Внезапно очутившись у самой его груди, я чуть не топнула ему по ноге.

— Это Карли Хеллер, — сказал он мне на ухо. Я застыла. — Там, в комнате, ее брат Кейлеб. Мы играем в приставку.

Мое сердце все еще колотилось от прилива адреналина, когда до меня дошел смысл этих слов. Почувствовав себя ревнивой идиоткой, я повалилась на Лукаса и ударилась головой о его грудь: там раздавался такой же взволнованный стук, как и в моей.

— Извини, — пробормотала я в мягкую ткань футболки, — мне не стоило приходить.

— Может, тебе стоило предупредить, что придешь, но все равно я рад тебя видеть.

Я подняла голову и посмотрела ему в лицо:

— Но ты сказал…

В свете фонаря его глаза казались серебристыми.

— Я пытаюсь защитить тебя. От себя. Поэтому я не… — Он прочертил в воздухе несколько линий от своей груди к моей и обратно.

— Это глупость. Если ты не пробовал раньше, это не значит, что и сейчас не сможешь, — сказала я, стуча зубами. И тут же подумала, что дело, скорее всего, не в неспособности, а в нежелании Лукаса довериться мне. — По-моему, ты просто не хочешь.

Он отпустил мой локоть и, вздохнув, провел обеими руками по волосам:

— Да нет… Все не так…

— Брр… Вы заходите или нет? А то я закрываю дверь, — раздался голос Карли Хеллер.

Я выглянула из-за плеча Лукаса: она была, конечно, очень молоденькая, но иметь виды на симпатичного соседа уже вполне могла. Тем не менее мне не показалось, что она недовольна моим появлением, — скорее, ей было любопытно.

— Что ж, зайдем, раз ты настаиваешь, — ответил Лукас и, сплетя свои пальцы с моими, распахнул дверь.

Карли бросилась на угол дивана, где, лежа на одеяле, спал Фрэнсис, сгребла его в охапку и бросила через плечо, как будто это неодушевленный предмет. Забравшись под одеяло, она подобрала кота, устроила его у себя на коленях и взяла джойстик. Рядом с ней сидел хмурый подросток, темноглазый, как и она, немного моложе, чем мои ученики, но такой же угрюмый.

— Не прошло и года, — пробормотал он, поворачиваясь в сторону Лукаса.

— Не груби! — сказала Карли, подтолкнув его локтем; он закатил глаза.

Лукас взял пульт и жестом пригласил меня сесть.

— Ребята, это Жаклин. Она мой друг. Жаклин, эти обезьянки — Кейлеб и Карли Хеллер.

Мы с Карли обменялись приветствиями, а Кейлеб пробормотал в мою сторону что-то невнятное. Устроившись с ногами на краю дивана, я стала следить за игрой из-за плеча Лукаса.

Через пятнадцать минут Карли потащила брата к двери. Он бросил на меня мрачный взгляд:

— А мне почему-то нельзя оставаться в комнате наедине с девушкой!

Она шлепнула его по затылку:

— Заткнись. Лукас взрослый, а ты озабоченный подросток.

Я кашлянула, чтобы скрыть смешок, а Кейлеб залился краской, выскочил за дверь и бросился вниз по ступенькам. Карли, уходя, приобняла Лукаса и обворожительно улыбнулась мне.

— Всем доброй ночи, — чирикнула она и вышла на лестницу.